ПОМОГ НУЖДАЮЩИМСЯ? МИЛОСТИ ПРОСИМ К НАЛОГОВИКАМ



Слова «меценатство» и «благотворительность» обычно употребляются как синонимы. Однако разница весьма существенная. Меценатство – поддержка отдельных деятелей искусства и культуры, целых культурных проектов. А вот помощь бедным, сиротам, инвалидам – это уже благотворительность. Меценат сам выбирает, кого ему поддерживать. Благотворитель делает то, чего не делает государство, так сказать, затыкает социальные дыры. Однако и то, и другое – признаки зрелости гражданского общества. Не зря же в советскую эпоху слово «благотворительность» было почти ругательным.



История меценатства в России знавала и взлеты, и падения. И хотя пришло это явление к нам позже, чем в другие страны, только в XVIII веке, но приобрело оно у нас особенный русский размах. Надо сказать, что отношение к меценатам всегда было неоднозначным. Их упрекали в том, что они не вкладывают деньги в школы, больницы, не помогают бедным, а потакают собственному тщеславию. С другой стороны, простой взгляд вокруг дает возможность увидеть, сколько сделано меценатами для русской культуры.



Новые русские… меценаты

Что же происходит сейчас? Удивительно, но многие люди, занимающиеся меценатством, не хотят называть свои имена.

– Не хочу иметь дела с налоговыми органами, – говорит одни крупный меценат. – Нашим фискальным службам кажется, что если человек что-то пожертвовал, да еще на культуру, вещь с их точки зрения совершенно бесполезную, значит, у него денег куры не клюют и он проворачивает какую-нибудь аферу. А это – повод для проверки. К тому же в России всегда была традиция «тихой милостыни»: не называя своего имени просто помогать нуждающимся.

Правда, есть и совсем другое мнение по поводу меценатства.

– Мой бизнес дает работу многим людям, я честно плачу налоги, зарплату. Этого разве не достаточно? – говорит другой предприниматель. – Почему я должен еще помогать какому-то умирающему музею, если он никого не интересует? Вот Щукину нравились импрессионисты – он в них вкладывал. А в патриотов типа Билибина – нет, они не были ему близки. Если меня что-то потрясет, стихи или картина, то я за честь почту помочь художнику или поэту. Но зачем «обязаловка»?

Конкретный пример. Депутат Госдумы Башир Кодзоев поддерживал проекты, связанные с культурой Кавказа, еще до того, как его избрали. С его помощью была издана историческая эпопея «Галгай», посвященная борьбе ингушей против татаро-монгольского нашествия, организована фотовыставка памятников средневековой архитектуры Ингушетии.

– Если человек располагает средствами, – говорит депутат, – он просто обязан поддерживать культуру. Это нормально. Однако у нас нет закона о благотворительности и меценатской деятельности. Не ясны вопросы взаимодействия меценатов с государством, налоговых льгот, поощрения, а может быть, и защиты мецената. А в Федеральной целевой программе «Развитие культуры на 2006-2010 годы» этому посвящено две строки.

Часто не всегда понятен принцип, по которому что-то поддерживается, а что-то нет. Часто создается справедливое впечатление, что охотнее вбивают деньги в какой-то громкий проект, или «прикармливают» нескольких деятелей культуры, чем серьезно помогают каким-то культурным учреждениям.



Мошенники от меценатства

И противники, и сторонники меценатства говорят об отсутствии законодательной базы, что мешает меценатам подлинным. Но зато помогает мнимым. Существует множество форм надувательства, замешанного на псевдоблаготворительной деятельности. Обращали вы, наверное, внимание на смиренных тетенек и дяденек на улицах или в электричках, у которых на пузе – сундучок и на сундучках – надпись, что это – сбор пожертвований какому-нибудь храму. И уж сколько раз говорено было официальными лицами Московского патриархата, что не собирает так церковь деньги. А все равно тетеньки с сундучками стоят, граждане туда денежку кладут.

«Хорошо работают» и псевдоблаготворительные фонды. Правда, прошли времена, когда жулики, открыто собрав деньги на помощь талантливым детям, скрывались. Гораздо интереснее действовать по-другому. Фонд снимает помещение, покупает компьютеры, сотрудники ездят за границу, обмениваются опытом и мнениями, но на реальную благотворительность тратится ничтожная часть привлеченных средств. А ведь еще Федор Тютчев с горькой иронией писал: «По случаю голода в губерниях кипит светская жизнь. Благотворительные балы идут без перерыва».

И ведь доказать, что деньги умышленно тратятся не по назначению, очень трудно. Потому что сотрудники фондов будут с пафосом рассказывать, как много средства уходит на борьбу с чиновниками и бюрократами, демонстрировать счета и накладные. А нулевой КПД своей деятельности будут объяснять трудностями российской жизни.



Советы начинающим меценатам

А что делать тем, кто хотел бы помочь, но не знает, как и чем, и к тому же боится попасть «на заметку» в налоговые органы?

Во-первых, помогать «натурой». То есть, если есть объявления о сборе средств на покупку книжек детям, то можно позвонить туда и спросить: какие книги нужны, куда их привезти? А потом взять и привезти.

Во-вторых, нужно напрямую общаться с теми, кто просит помощи. Если, скажем, перечислять деньги для помощи юному дарованию через фонд, то с них возьмут налоги – сначала с фонда, а потом и с получателя денег. Выход есть: лично купить скрипку, билет на самолет, сценический костюм и так далее.

В-третьих, бывает неплохо выяснить, а так ли уж нуждается проситель? Была, помнится, одна очень активная мама, которая обивала все пороги с просьбой купить своей дочери, ученице всего лишь 3 класса ДМШ, арфу за 20 тысяч долларов. На вопрос «Зачем?» женщина отвечала: «На всякий случай, вдруг она начнет концертировать».

Однако это все – издержки. Помощь культуре дает каждому возможность для самореализации. Ведь дважды на народные деньги строился храм Христа Спасителя, по подписке были воздвигнуты памятники Пушкину и первопечатнику Ивану Федорову, совсем недавно люди посылали деньги для лечения рок-поэта Ильи Кормильцева. Именно ощущение причастности к истории и культуре своей страны дает нам возможность гордиться тем, что все мы – россияне.



ФАКТ



XVIII век. Граф Александр Сергеевич Строганов, обер-камергер, действительный тайный советник, член Государственного Совета, материально поддерживал поэта Гавриила Державина, баснописца Ивана Крылова и скульптора Ивана Мартоса – автора памятника Минину и Пожарскому на Красной площади.
Знаменитая картина Карла Брюллова «Последний день Помпеи» была написана по заказу промышленника, дипломата и коллекционера Анатолия Николаевича Демидова.
На основе коллекции графа Николая Петровича Румянцева, действительного тайного советника, обер-гофмейстера, министра иностранных дел, возникла и существует Российская государственная библиотека.
XIX век. Винный откупщик и железнодорожный подрядчик Василий Кокорев основал первую в Москве картинную галерею.
Купец-старообрядец Козьма Терентьевич Солдатенков издавал произведения мировой классики, собрал огромную библиотеку и коллекцию картин, которую пожертвовал Румянцевскому музею.
Коллекция Петра Ивановича Щукина стала основой построенного в 1905 году Исторического музея.
Сергей Иванович Щукин собирал коллекцию современных французских художников. С полотен Гогена, Ван Гога, Матисса и началась коллекция Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.
Сам Пушкинский музей – детище мецената Юрия Степановича Нечаева-Мальцева и ученого Ивана Владимировича Цветаева.
Училище технического рисования в Петербурге было построено на средства барона Александра Штиглица, первого управляющего Государственным банком России.
Промышленник Савва Тимофеевич Морозов пожертвовал 50 тыс. рублей на строительство МХТ и многих других театров.
Нужно ли писать, что сделали для нашей культуры братья Павел и Сергей Третьяковы.



КСТАТИ

Меценаты прошлых веков не говорили ни о каких налоговых льготах. Для них были важнее моральные стимулы. Их награждали медалями, жаловали звания. Современники с улыбкой вспоминали о том, как Петр Щукин важно расхаживал по залам Исторического музея в генеральском мундире. Пожалуй, он себе мог это позволить – все расходы по содержанию музея он взял на себя.
Интересно, что меценатством занимались не только богатые люди, а например, историк Иван Забелин или композитор Сергей Танеев. Очень много помогал творческой молодежи поэт Семен Надсон, человек небогатый. А Владимир Короленко, узнав о том, что во время еврейского погрома в Одессе один из студентов потерял свою библиотеку, сразу же послал ему 200 книг.