(Дионисия Старшего) укоряли, что он чествует и выдвигает одного человека, дурного и всеми нелюбимого. Он ответил: «Я хочу, чтобы хоть кого-то люди ненавидели больше, чем меня».
(Плутарх. «Изречения царей...», 20, 11) (125, с.500)
(Дионисий Старший) наложил на сиракузян побор: они плакались, взывали к нему и уверяли, что у них ничего нет. Видя это, он приказал взять с них и второй побор, и третий. Но когда, потребовав еще большего, он услышал, что сиракузяне над ним смеются и издеваются у всех на виду, то распорядился прекратить побор. «Коли мы им уже смешны, - сказал он, - стало быть, у них уже и впрямь ничего больше нет».
(Плутарх. «Изречения царей...», 20, 5) (125, с.500)
В самом начале его правления он (Дионисий Старший) был осажден восставшими против него гражданами, и друзья советовали ему сложить власть, если он не хочет умереть насильственной смертью; но он, посмотрев, как быстро падает бык под ударом мясника, сказал: «Не стыдно ли мне, убоявшись столь краткой смерти, отказаться от долгой власти?»
(Плутарх. «Изречения царей...», 20, 2) (125, с.499)
Тиран Дионисий (...) однажды оказался в окружении осаждавших его карфагенян; не было никакой надежды на спасение; когда же он (... ) решил спастись бегством, отплыв на корабле, один из его друзей решился сказать ему: «Прекрасный саван - единоличная власть».
(Исократ. «Архидам», 44) (72, с.247)
ДИОНИСИЙ МЛАДШИЙ
Дионисий Младший говорил, что кормит стольких софистов не потому, что восхищается ими, а для того, чтобы они восхищались им.
(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 21, 1) (125, с.501)
Цари Македонии и Эпира АЛЕКСАНДР МАКЕДОНСКИЙ
Нет ничего более рабского, чем роскошь и нега, и ничего более царственного, чем труд.
(Плутарх. «Александр», 40) (128, с.143)
Александр говорил, что сон и близость с женщиной более всего другого заставляют его ощущать себя смертным, так как утомление и сладострастие проистекают от одной и той же слабости человеческой природы.