Способность почковаться проявило и имя моста, на котором в феврале 1917 года был убит приставом большевик-рабочий И.Т. Астахов — с 1919-го мост назван Астаховским. Но в 1929-м это же имя распространили и на соседний Свиньинский переулок¹...

Кстати, с фамилией рабочего долгое время путались. Оказалось, что в один и тот же день, 28 февраля, в разных местах города погибли двое Астаховых — однофамильцы, с инициалами И.Т. и Д.В. Первый из них — гужоновец, второй — с завода «Динамо »; иногда имя моста начинали связывать с гибелью второго. Впрочем, по другой версии на «Динамо » погиб не Астахов, а Остапов — в результате в 1923 году возникло Остаповское шоссе, а в 1950-м уцелела его часть — Остаповский проезд.

Жертвами чисто бюрократического «упорядочения» стали в 1941 году три переулка, выходившие на Неглинную улицу — Нижний Кисельный, Звонарский и Сандуновский. Ну, ладно, память о Кисельной слободе еще осталась — целы Большой и Малый Кисельные. Но Звонарский-то был единственный, он напоминал о существовавшей тут с XV века Звонарской слободе, а жили в ней звонари кремлевских соборов! А Сандуновский? Это же была память не только о владельце бань (хотя и бани знаменитые!), но и о первом комике русской сцены актере С.Н. Сандунове. И чем же заменили эти имена? Тремя номерными Неглинными переулками просто за соседство с Неглинной улицей. Она-то несет имя речки Неглинной, укрытой под ней в трубу, а переулки к речке никакого отношения не имеют. И — подумать только: когда это чьи-то умы додумались до такого переименования? Оказывается, 19 июня 1941 года — не нашли чем более разумным заняться за три дня до разразившейся войны!

¹

Фамилия Свиньин в истории Москвы почтенная, домом тут владел уважаемый капитан флота. Но жить в Свиньинском переулке — всем ли приятно? Поэтому в мае 1993 года Астаховскому переулку вернули более старинное имя Певческий — тут жили певчие крутицкого архиерея.