ли до звезд встает Москва» (1989) эти стихи удостоились публикации (а впервые появлялись в какой-то газете). В.Б. Муравьев напомнил об этом в одном из своих очерков о возвращенных названиях, особо подчеркнув, что это было сказано «в 1985 году, когда широко развернулось в Москве движение за возвращение исторических названий улиц, когда в домах культуры, институтах, творческих союзах собирались многолюдные страстные митинги, а чиновники из МК и Моссовета выдумывали причины, почему нельзя возвратить старые названия, и пытались обмануть людей»...

Значит, не случайно в песнях этого барда не раз с нежностью упоминалась непереименованная Тверская, а было и такое двустишие:

Я выселен с Арбата, арбатский эмигрант.

В Безбожном переулке хиреет мой талант.

Перечень имен, подлежащих заповеданию, мы не сразу догадались назвать «Красной книгой» — сами экологи лишь незадолго до того сумели придать этому понятию сегодняшнее значение. «Защита редких и исчезающих организмов»... А ведь похоже на судьбу имен! Да и сторонников защиты и организмов, как и имен, идеологические повелители зачисляли в ретрограды. Обнародовать проект перечня неприкосновенных названий удалось только 11 августа 1988 года в «Московской правде» как «Красную книгу Москвы». Увы, на целой полосе газетного текста были допущены накладки: вводные положения проекта по своеволию публикаторов были исключены из основного текста, таким образом обезглавленного, и перенесены на другую (первую) полосу того же номера газеты, но даны лишь в пересказе — в составе интервью тогдашнего секретаря исполкома Моссовета и председателя нашей комиссии по улицам Ю.А. Прокофьева (будущего первого секретаря горкома и члена Политбюро ЦК КПСС). Кстати, это интервью, как и весь перечень, было тоже озаглавлено «Красная книга Москвы».