именовывать же в «Гарибальдийскую» (а были и такие предложения!) только потому, что к ней выходит улица, уже рассказано почему нареченная «Гарибальдями».

Далековато от высотного университета расположена станция метро «Университет» — этому есть объяснение. Вибрация недр вредна для точных приборов, а у цоколя небоскреба — свои подземные секреты — какие-то полости, убежища, бункеры, ходы и норы, фундамент не рассчитан еще и на метрополитенные тоннели. А рядом — резервуары Рублевского водопровода — поители Москвы, тоже подземные. Но все-таки граница университетских земель и некоторые институты — совсем рядом с метро, значит, топографически и это имя оправданно. И тоже — не переименовывать же его по прилегающей площади, которую загромоздило трудно выговариваемое имя Джавахарлала Неру! Беречь от таких иноязычных имен следует и метрополитенное именословие.

Были попытки сменить название «Полежаевская» на «Хорошёвская» по имени всего прилегающего района. Тут не согласились хозяева метро. Им дороже память о выдающемся строителе метрополитена В.Д. Полежаеве. Что ж, хозяевам виднее.

Трудновато пришлось с «Марксистской». Назвать «Во-ронцовской»? Сами усомнились: ведь совсем в другом месте вернулось имя улицы Воронцово Поле. Думали, что подошло бы тут и улице, а с ним и станции какое-нибудь музыкальное имя — одно из лучших музыкальных училищ Москвы (имени Ипполитова-Иванова) находится как раз на Марксистской. Но такую двойную фамилию негоже делать названием ни улицы, ни станции. Напоминали, что без улиц все еще остаются и Скрябин с Рахманиновым, и Прокофьев с Шостаковичем, а теперь и Чайковский... Но нужны ли и тут именно персоналии? Подождем, какого имени удостоится улица, не будем спешить.

В комиссии много спорили, далеко не всегда были единодушны, уступали большинству. А как его выявлять и фикси