выбрал первое. Павших лошадей оттащили с дороги прочь, а оставшиеся бесхозными бочонки с золотом он приказал зарыть. Скорость движения — вот что было самое важное. Только скорость могла гарантировать спасение и их жизней, и хоть какого-то армейского имущества. Значит, вполне возможно, что именно здесь, вблизи господского дома с окнами, освещёнными тускло горевшими в помещениях свечами, и было закопано содержимое одного или нескольких фургонов, оставшихся без лошадей.

Как же закапывали бочонки, и главное, где? Земля была промёрзшая, завалена плотным снегом, и специально долбить её для устройства очередного клада было просто некогда. Скорее всего, безлошадные кассиры воспользовались одним из придорожных костров, оставленных беженцами. Под ним земля была прогрета, и выкопать метровой глубины яму было несложно. Становится понятным и то, о чём именно писал Богарне Наполеону. Ведь такое уже было ранее. 7 и 8 ноября он писал нечто подобное из местечка Засижье и Ульховой Слободы. Вот отрывок из его письма начальнику штаба Бертье. Вспоминаете его?

«Жестокая необходимость принуждает меня с сожалением признаться в тех потерях, которые мы потерпели, желая ускорить наше движение».

Проблема тех не по-осеннему холодных дней заключалась в том, что громадный транспорт, который был под началом Евгения Богарне, потерял 800 упряжных лошадей. Весь груз, что везли эти лошади, пришлось срочно утопить в ближайшем озере. Вот он и писал свой доклад, оправдывался...

Вот и здесь у местечка Селище произошла та же самая коллизия. Те же проблемы, только ещё более усугубившиеся. Жуткий мороз, бескормица, обледенелая дорога... Вот вице-король и пишет вновь: «И желая ускорить наше движение...» впрочем, можно и не продолжать, и так всё предельно ясно.

Рассматривая карту 1825 года, находим, что в 1812 году было два места, где располагалось поселение Селище (что в переводе и означает — поселение). Одно в 3—5 дворов находилось в овраге с левой стороны дороги (если смотреть по ходу движения армии Наполеона). Другая часть в 3—5 дворов находилась перед оврагом с правой стороны дороги. По другой стороне дороги рос большой лес. Вот это-то второе поселение и было тем, где ранее стоял старый господский дом. К нему шла просёлочная дорога и, скорее всего, именно здесь, на пересечении двух дорог, и стоял остроконечный, хорошо заметный со всех сторон верстовой камень.