десятилетия и столетия, — Звенигород и Можайск, Брянск и Калуга, Тула и Рязань, Владимир и Коломна, Серпухов и Кашира, Боровск и Дмитров. Даже скромные Павелец и Савёлово стали популярны в Москве благодаря вокзалам...

К самой столице подступает, а частично входит и в ее пределы (на востоке) Мещёрская низменность, Мещёра. Удивительное подмосковное полесье удостоилось в Москве лишь заурядного переулка в Новых Кузьминках. В Солнцевский район теперь вписан поселок Мещерский, в состав Москвы ранее не включавшийся, — название у него с низменностью не связано. Он основан как дачный неким предприимчивым князем Мещерским в начале XX века и до революции даже назывался Княж-Мещёрским. Из городов Мещёры в московских названиях отражены Егорьевск и Шатура, Луховицы и Зарайск, Бронницы и Ступино, Фрязево и Орехово-Зу-ево; с востока к ним примыкают Касимов и Муром.

С перечнем мещёрских имен мы незаметно вплыли в срединный регион Русской равнины, именуемый также дальним Подмосковьем. Из его южной части в Москву пришли имена Подольска в Марьине, Медыни и Михнева в Бирюлеве, Алексина в Бутове, Тарусы и Ясногорска в Ясеневе, Ясной Поляны в Вешняках. С запада пришли Верея, Кубинка, Нелидово, Сафоново, Гжатск (несмотря на переименование его в Гагарин), Дорогобуж, Волоколамск. Здесь многие имена остро напоминают о войне — Вязьма, Ельня, Ярцево... А в ближнем Подмосковье о трагических днях обороны столицы говорят имена Дубосеково, Истра, Наро-Фоминск, Рогачево, Яхрома, Красная Поляна (здесь фашисты ближе всего — на 27 километров — приближались к столице в 1941-м).

Многие города и поселки ближнего Подмосковья оказались после новейших расширений столицы ее соседями «с чувством локтя» — впритык к черте города — увы, есть сторонники взгляда, что пора бы Москве их и вовсе поглотить, сведя на нет защитный лесной пояс. Пока же их имена вторглись в сеть московских названий как бы со стороны: