стране застолбил понятия о Высокой Сибири, о Западно- и Восточно-Сахалинских горах и о многом другом.

К сожалению, авторские свидетельства и патенты на такие изобретения выдавать не принято, да и авторские права на имена законодательством не предусмотрены. По ничего — сам ввод имени в употребление означает признание. Слышать, как входят или уже вошли в быт предложенные тобой имена, да еще удачно легшие «на местность», приносит удовлетворение — город говорит твоим голосом — ну и что ж, что звучащим анонимно!

Нет, все-таки нужно авторское право на имена — право избравших и первыми их предложивших — право крестных. И это не ради самоутверждения или хвастовства авторов, а для повышен ия их ответстве! шости. Пусть знают, кто виноват и в Москве, если названия Снежной или Криворожской оказались неудачными, — не к лицу и автору скрывать свои ошибки.

Не буду повторять и тем более перечислять все упоминаемые в «Поэме» примеры — их много в предшествующем тексте. Но в общей форме признаюсь, что многими крестниками откровенно горжусь. Не раскаиваюсь, что мое географическое мышление помогло насытить столицу пространственно ориентированными именами — как бы розой ветров. Наплодил и гибридов «истории с географией», которые слышны в именах Нахимовского и Балаклавского проспектов, Каховки, улиц с именами Перекопа и Сиваша, мест сражений в Великую Отечественную...

«Виноват» и во многих персоналиях, хотя сам же и критиковал <<иоминальник». Вписал в московские адреса Пришвина с Коненковым, Твардовского и Есенина, Бажова и По-викова-Прибоя, Коперника и Миклухо-Маклая, десятки первопроходцев и исследователей Севера. Подсказал имена нескольких морей и озер, гор и рек, городов и народов — многие из них перечислены в главе о пространстве.

Словом, автору сотен московских имен не уйти от ответственности и за удачные, и за неудачные предложения и решения.

29 Ю. К. Ефремов