Месяц прошел. И вроде как про уход Дмитрия Горчева не пристало уже писать растрепанно. Но растерянность перед этой неожиданной утратой не покидает. Горчева не хватает. Плохо без Горчева.

Он болел. Но кто об этом знал? О его жизни в деревне Гостилово Невельского района с собакой Степаном, о деревенских соседях и деталях быта были прекрасно осведомлены все многочисленные читатели его блога. Но жалоб не слышали. Напротив, можно было за него порадоваться: все вроде как-то наладилось у этого простого, бедного и беспутного человека. Носителя этой простоты, бедности и беспутности. Русскости.

Горчев умер как русский, не дожив до пятидесяти.

Один добрый и мудрый человек как-то выразился в том смысле, что сегодняшнюю душевную толстокожесть, может, и способен пробить только Горчев. Имелись в виду убийственный юмор и обсценная лексика его коротких рассказов. Мата было, да, действительно много - больше даже, чем в последнем фильме Михалкова. Но матерщинником этот необычный писатель не был, так не воспринимался. Почему - непонятно.

Рассказы становились книгами, и их вышло аж десяток. Купить их было, если пропустишь момент выхода, невозможно - ни в Питере, ни в Москве. Горчев был самым знаменитым писателем… интернета.

Литература периода клинописи и глиняных табличек неизбежно будет отличаться от литературы гусиных перьев и пушкинских «масонских» тетрадей. Носитель другой. А когда носителем стала новая информационная среда под названием Сеть Интернет, литература почему-то измениться не захотела. И то, что называют интернет-литературой, на самом деле, просто не очень хорошие стихи и рассказы, которые механически перенесены с бумаги… ну, или даже с экрана… в Сеть.

А Горчев был не таков, это сейчас постепенно становится ясно. Книги, которые мгновенно раскупались его жж-френдами и сочувствующими, заметно проигрывали по остроте, свежести тексту на экране. Почему так происходило - еще одна загадка. Лучшим памятником Горчеву был бы нормальный (то есть отлично, с любовью сделанный) сайт.

Итак, что-то важное пропадало. Обычно при переносе из интернета на бумагу тексты подленько проявляют все свои слабости - но не в его случае. У Горчева объективно очень сильная проза - по традиционному канону. Зощенко. Хармс. Этот ряд.

Конечно, «ненастоящий», как он сам себя называл, писатель Горчев радовался каждому своему новому томику, который делал его более «настоящим». К тому же иллюстрировал он их сам. И хорошо, что вышли и «Сволочи», и «Осенняя жаба». Но только, как сейчас проясняется из тумана, миссия его была иной.

Он стал первым - и лучшим - интернет-писателем, освоившим новый носитель, новую среду. Среда только еще складывается, не публикуясь в офлайне, прокормиться писателю или еще невозможно, или рацион будет крайне скудным. Может, его удаление в деревню, где в его рассказах, кстати, мат практически исчез, было - неосознанной? - попыткой найти баланс. Когда надо мало. И есть интернет.

Если так, тут Горчев еще раз обогнал всех.

И чем дольше нам его будет не хватать, тем лучше.


Последний рассказ в его Живом журнале - http://dimkin.livejournal.com

Деревенская проза
- Понимаешь, он ведь не плохой. Он не злой, не закладывает сильно и меня ни разу пальцем не тронул. - Зина, лежала, уткнувшись носом в крепкое плечо Николая. - Мне завидуют все - и Ленка, и Светка. Повезло тебе, говорят, Зинка, вон какого мужика отхватила. А я и вида не показываю, да, говорю, повезло, не то, что вам, дуры. А сама каждую ночь, как он заснёт, в подушку реву.
Зина шмыгнула носом и Николай успокаивающе погладил её по руке. Зина благодарно потёрлась носом об его шею.
- Да нет, я не реву. Я с тобой никогда не реву, потому что ты другой. Потому что у тебя есть мечта. Ты знаешь, чего хочешь и и обязательно сделаешь всё-всё, чтобы твоя мечта осуществилась. А этот... Я его вчера вот спрашиваю: "Вася, у тебя есть мечта? Вот Ленин говорил - надо мечтать! А ты о чём мечтаешь?" А он думал, думал, потом говорит: хочу, говорит, штахетник починить. Понимаешь: "штахетник"!
Слово "штахетник" Зина сказала специально глупым басом и сама прыснула от смеха, вообразив неуклюжего Васю со "штахетиной" в руках.
Николай тоже засмеялся и выпростал голые ноги из-под одеяла. Потянулся к пачке на тумбочке, достал папиросу. Спичка осветила его мужественное лицо.
- Отвернись, - сказал он. - Штаны одену.
- Не отвернусь! - Зина явно расшалилась. - Ты у меня такой красивый.
Она тоже высунула из-под одеяла голубоватую в лунном свете ногу и бесстыдно задрала её вверх.
- А мне вот Светка рассказывала, что в городе теперь такая мода - брить ноги, - сообщила она и снова прыснула.
- Так ведь, это... - неуверенно сказал Николай. - Колоться же будет.
- Брить надо почаще! - засмеялась Зина. Николай украдкой провёл пальцем по своему подбородку. Да нет, всё в порядке. - Ладно, ладно, я отвернулась уже, надевай свои штаны. Смотри, Луна-то какая.

Николай надел штаны, подошёл к окну и отдёрнул занавеску. Зина поправила сползшую с плеча лямку, подошла к нему сзади и обняла за шею.
- Представляешь, - сказала она мечтательно, - а ведь совсем скоро на Луну можно будет летать на ракете, как вот мы сейчас летаем в Москву. Сел и полетел. Прилетаешь, а там такой купол..., - Зина зажмурилась, представляя себе купол. - И цветы везде, цветы! И вот идем мы с тобой и ты меня держишь за руку, и музыка, музыка! А там, далеко-далеко, на Земле, стоит и на на нас смотрит Этот, - Зина звонко и счастливо расхохоталась, - со штахетиной!

Его последняя фотография - http://dimkin-pics.livejournal.com