Теперь, когда народная свобода стала не отвлеченным
 лозунгом, а реальной действительностью, когда великая
 российская революция водрузила над страной знамя действительной, а не призрачной только народной свободы, —
весьма знаменательными являются постановления, принятые на состоявшемся на днях съезде кадетской партии, 
и речи, которые там произносились.

В этих постановлениях и речах по целому ряду самых
 жгучих вопросов современного момента как в зеркале
 отразилась вся сущность кадетского либерализма, вся
его половинчатость: полное несоответствие партии, именующей себя «партией народной свободы, с действительными интересами и нуждами народа!

Во всех речах красной нитью проходит контрреволюционный и противонародный характер кадетской программы и тактики. В самом деле, что смогли предложить кадеты на 
своем съезде революционной демократии рабочему классу 
и крестьянству? Обращаясь к молодежи, князь Е. Трубецкой призывал
ее «обходить города и села и вести там агитацию».

Но каково же реальное содержание этой кадетской
 агитации, с чем пойдут эти новоявленные кадетские пророки к рабочим и крестьянам? По вопросу о рабочем законодательстве 
Родичев заявил на съезде, что «с изданием этих законов
 сейчас надо подождать, что этому должна предшествовать выработка взаимных соглашений рабочих и работодателей». Улита едет, когда-то будет!

«Кто стремится революционными актами отменять законы, —- сказал Родичев,— с теми нам не по пути». Можно подумать, что свою речь Родичев произносит 
не в революционную эпоху, а в IV Государственной Думе 
при господстве самодержавного режима.

А с чем собираются обратиться кадеты к крестьянам 
по вопросу о земле? В этом вопросе на съезде кадетской партии царила 
полная растерянность. Левые кадеты пытались было предложить радикальный пересмотр аграрной программы», расширив ее вплоть 
до национализации земли («передача всей земли в руки
 государства»). Но другие, более «трезвые» кадетские политики предостерегали от увлечения идеей национализации.

Кадеты не решились на сей раз выставить свою 
аграрную программу с пресловутым «выкупом земли по справедливой оценке» — слишком это резало бы глаза своим полным несоответствием требованиям момента.

И центральный комитет кадетской партии заявил,
 что «не имеет никаких конкретных предложений по существу аграрного вопроса» и откладывает разработку его 
до следующего съезда.

Впрочем, один из участников съезда откровенно признал, что «в аграрном вопросе положение кадетов безнадежно». Не менее характерным для нашей либеральной буржуазии является заявление, сделанное двумя видными
представителями кадетской партии, об отношении её 
к другим партиям.

Князь Трубецкой заявил, что в настоящее время
 возможно «единение всей страны, за исключением большевиков». А Родичев пошел еще дальше, сказав, что «всякий, 
кто будет вместе с нами бороться с внутренней неурядицей, является нашим союзником и если такие люди найдутся среди правых, то мы готовы и их считать своими
 союзниками».

Вот уже поистине «и башмаков еще не износили»,
 в которых проводили на тот свет самодержавный режим, 
как уже протягивают руку правым для союза против революционного народа.

Чего же боятся господа либералы, что их пугает? Призрак социальной революции не дает им покоя, 
и для предотвращения ее Родичев предлагает съезду
 «обратиться к владеющим классам и сказать им: «поступитесь немногим, чтобы не потерять всего» и тут же
 добавляет, что «за земельной реформой путем революционным мы не пойдем».

Так на другой день после переворота, очутившись
у власти лицом к лицу с революционным народом, кадеты показывают свою буржуазную сущность. И никакая либеральная фразеология не в состоянии
 затушевать ту пропасть, которая определяет их от революционной демократии.

Н. Сибирский
Газета "Правда". 1 апреля (14 марта) 1918 года