Природа (...) родила нас братьями. «Письма к Луцилию», 95, 52 (141, с.238)
(О Катоне Младшем): Сколько в нем силы духа, сколько уверенности среди общего трепета! (...) Он единственный, о чьей свободе речь не идет; вопрос не о том, быть ли Катону свободным, а о том, жить ли ему среди свободных.
«Письма к Луцилию», 95, 71 (141, с.240-241)
Богу я не повинуюсь, а соглашаюсь с ним и следую за ним не по необходимости, а от всей души.
«Письма к Луцилию», 96, 2 (141, с.241)
Злодеянья могут быть безнаказанны, но не безмятежны. (...) Первое и наибольшее наказанье за грех - в самом грехе.
«Письма к Луцилию», 97, 13-14 (141, с.244)
Никогда не считай счастливцем того, кто зависит от счастья! «Письма к Луцилию», 98, 1 (141, с.244)
Кто страдает раньше, чем нужно, тот страдает больше, чем нужно. «Письма к Луцилию», 98, 8 (141, с.245)
(Мудрец) считает одинаково постыдным бежать и от смерти, и от жизни. «Письма к Луцилию», 98, 16 (141, с.246)
Мы ищем причин для страданья и хотим сетовать на судьбу даже неоправданно, когда она не дает нам повода к справедливым жалобам.
«Письма к Луцилию», 99, 3 (141, с.247)
Расстоянье между первым и последним днем (жизни) изменчиво и неведомо; если мерить его тяготами пути, оно велико даже у ребенка, если скоростью -коротко даже у старца.
«Письма к Луцилию», 99, 9 (141, с.248)
Люди стонут более внятно, когда их слышат. «Письма к Луцилию», 99, 16 (141, с.249)
Человеку ничего не обещано наверняка, и фортуна не должна непременно довести его до старости, но вправе отпустить, где ей угодно.
«Письма к Луцилию», 99, 22 (141, с.250)