Конечно, было бы грубой ошибкой считать это ослепление всенародным — миллионы верующих продолжали хранить свои убеждения, с болью и горечью наблюдали за поруганием святынь, а за попытки противостоять расплачивались и репрессиями. Недавно опубликованы ленинские документы, в одном из которых провозглашалось неумолимое требование расстрелять шуйских церковников за отказ сдавать церковные ценности. Куда шире было сопротивление пассивное — не только под прессом страха наказаний. Оно опиралось и на христианские принципы не противиться злу и прощать врагу.

Уже с 1921 года начала выходить газета «Безбожник» — ее с фанатической искренностью и рвением создавал с благословения идеологических верхов Емельян Ярославский — ему не откажешь в изощренной изобретательности по части форм святотатств и поруганий всего святого. Год за годом движение безбожников крепло, оформлялось организационно. С 1924 года уже действовало общество друзей газеты «Безбожник», а в апреле 1925-го возник и Союз безбожников.

Борьба с религией принимала все более политическую окраску. В начале 1929 года Л.М. Каганович прямо назвал религиозные организации единственной все еще существующей контрреволюционной силой. В ЦК партии состоялось специальное совещание по борьбе с религией. Титул «Союза безбожников » показался к этому времени слишком травоядным, и ему на смену тогда же пришел обновленный «Союз воинствующих безбожников»!

Уже в те годы была предугадана и использована варварская психология молодежного хунвэйбинства. В 1930 году разыгрались беснования богоборческих карнавалов с опле-ванием и сожжением икон, с низвержением колоколов «на переплавку». По-своему это коснулось и религиозных имен в Москве. Тут были свои взлеты и затишья, последний пик пришелся на годы Хрущева.

Немалый вклад в обезбоживанье московских имен сделала сытинская комиссия — ее «заслугам» еще будет уде