версального изобретателя Кондратюка, увы, не по истинной его фамилии Шаргея.

Конструктор Шухов известен москвичам прежде всего как создатель в 1922 году знаменитой кружевной радиобашни на Шаболовке, теперь ее и зовут Шуховской. А ведь нет счета и другим выдающимся его сооружениям — мостам, решетчатым перекрытиям (например, над перроном Киевского вокзала), его популярность могла бы не уступать Эйфелевой. А мы — назвали в 1963 году именем Шухова только улочку. Имя ее звучит, конечно, лучше, чем прежнее Сиротский, хотя то и напоминало о прошловековом Варваринском сиротском доме. И все-таки хорошо, что улица названа просто Шухова (лучше бы — Шуховская), а не «Почетного Академика, Героя Труда, Члена ВЦИК В.Г. Шухова»...

Одна из деликатных проблем — соизмеримость заслуг. Бывшее Октябрьское Поле превращено в своеобразный «маршалград» (его же из кощунственного озорства зовут маршалятником — не оборотная ли сторона пристрастия к тематическим «кустам »?). Но не надо, чтобы из такого парада военачальников торчала фамилия сколько угодно знаменитой балерины — не плодите лишних анекдотов.

Казалось, все ясно со спасателями челюскинцев и героями полюса — их имена получили многие улицы в Лианозове. Но любопытна в этой связи судьба имени летчика Бабушкина. Этот герой-полярник прославился еще в 1928 году как участник поисков рухнувшего дирижабля «Италия ». Полеты Бабушкина тогда не увенчались успехом — пальма первенства и сопутствующие ей лавры достались его коллеге — летчику Б.Г. Чухновскому, разглядевшему на льдах бедствующих людей. Однако в дальнейшем этому тихому интеллигенту решительно не везло — были неудачи в очередных полетах, Чух-новского обошли высокие звания, не получил он и звезды героя, а не первый ли был герой?! Бабушкин оказался поначалу удачливее — помог высадке первой дрейфующей станции на полюс и сразу оказался в звездной обойме. Но в 1938 году он

13 Ю. К. Ефремов