Тень воображаемой башни    81

нял мастер навязчиво-помпезного ампира Константин Андреевич Тон. То, что в соответствии с его планами было осуществлено в течение ближайших пятидесяти лет, Герцен охарактеризовал следующим образом: «Без веры и без особых обстоятельств трудно было создать что-нибудь живое; все новые церкви дышали натяжкой, лицемерием, анахронизмом, как пятиглавые судки с луковками вместо пробок, на индо-византийский манер, которые строит Николай с Тоном».

Вот как можно резюмировать историю храма Христа Спасителя, строительство которого было завершено в 1883 г.: переход от Витберга к Тону, смена романтики на ампир отражает переход от правления просвещенного царя Александра I к тому, что называют николаевской реакцией. Идеологическая нагрузка строительства временами создавала трудности для застройщиков, но у тех, кто застраивал Москву в прошлом столетии, еще были, очевидно, власть и сила, чтобы воплотить свои идеи в камень, — в отличие от тех, кто руководил строительством Дворца Советов, к истории которого, вовсе еще не законченной, мы теперь возвращаемся.

Как уже говорилось, в 1939 г. «штурмующие небо» взялись за работу. Менее чем через два года ее прервало нападение гитлеровских армий на Советский Союз — сталь, бетон и рабочая сила были нужны для более важных целей и направлялись в помощь фронту. От плана, однако, не отказались, только перенесли сроки его выполнения. До 1957 г. станция метро, расположенная поблизости от стройплощадки, называлась «Дворец Советов». В эти годы появились сомнения: главный застройщик умер в 1953 г., послышались первые осторожные голоса, говорившие, что, вероятно, разумнее было бы вместо дворца строить в Москве, трещавшей по всем швам, прочные квартиры. К этому добавлялась столь же осторожная критика фальшивой помпезности, бессмысленности, безмерности, а главное — дороговизны сооружений «пряничного» стиля. В 1956 г. на XX съезде Хрущев дал сигнал к так называемой десталинизации.

Строительные работы у Кремля и на набережной Москвы-реки больше не возобновлялись. Даже в соответствии с логикой советских диалектиков вряд ли тех, кто штурмовал небо, остановила война — это сделала скорее рассудительность, обнаружившаяся после смерти главного заказчика строительства, ибо в конечном счете, согласно диалектической логике, решающее значение имеют «внутренние противоречия», а отнюдь не внешние. Аргумент, будто понижение уровня грунтовых вод и характер почвы на набережной Москвы-реки не могли бы «выдержать» строительства такого масштаба, также представляется притянутым задним числом — как правило, статистика производит такие вычисления до начала строительства. Сомнительно, правда, чтобы эмпирические выкладки строителей произвели впечатление на покойного отца народов.