БУКИНИСТИЧЕСКИЕ МАГАЗИНЫ

Что представляет собой город, проявляется и в том, какие в нем выпускают и читают книги. После первой же поездки в Прагу я придерживаюсь мнения, что знакомиться с чужим городом лучше всего сначала через букинистические магазины. С тех пор я хожу в книжные магазины на Грабене и Староместской площади не столько с деловыми целями, сколько в поисках сувениров. При посещении этих уединенных магазинчиков завязывается своего рода диалог с прошлым, которое хранят старые книги. Со временем я узнал также, что в букинистических лавках есть своя особая топография: в Вене, просматривая их ассортимент, можно реконструировать сферу влияния императорской и королевской монархии и ее распад; в Берлине обращают на себя внимание бреши, вызванные сожжением книг и бомбежками; в Праге смесь книг на немецком, чешском и древнееврейском языках свидетельствует о существовавшем когда-то симбиозе, штабеля томов отражают ход истории: время империи и королевства, республика Масарика, протекторат, наплыв марксистско-ленинского продукта массового производства. Томики издательств «Малик» или «3. Фишер» в букинистических магазинах Антверпена, Амстердама или Страсбурга показывают, что эти города были перевалочными пунктами на пути бегства. Другие потоки беженцев оставили следы в магазинах Стамбула: там пылятся дешевые издания Джека Керуака, Алена Гинзберга и Тимоти Лири.

Букинистические лавки Москвы другие, так же как книжные магазины вообще и отношение к книге. В них отсутствует дух супермаркета, отражающий беспомощность покупателя перед лицом чрезмерного изобилия. Здесь есть книги, распроданные еще до своего появления: слишком малы тиражи классиков для ненасытной публики, которая чуть ли не неделями толпится в очередях перед книжными магазинами на Кузнецком мосту или на Пушечной. Так что, если не говорить о массе идеологической литературы, особенно о речах и заявлениях действующих лидеров, книги часто становятся раритетами уже со дня выхода в свет.

Здесь всегда нужна активность. Покупатель проталкивается к книге, а не книга к покупателю. Он отделен от книг, объектов своего вожделения, барьером, он вытягивает шею, крутит головой, чтобы прочитать, что написано на корешках; он поднимает очки, чтобы лучше видеть через края стекол. Про-