128    Постигая Москву

полезной подготовкой для бойцов инженерных войск, наводящих мосты и переправы; альпинисты превращаются в горных стрелков; борьба и фехтование преобразуются в ближний и штыковой бой. «Красный спорт: хватай, громи, уничтожай врага!» и «Герои остаются героями» — таковы заголовки спортивных журналов времен Великой Отечественной войны против Гитлера.

После войны советский спорт стал частью международного, о его успехах рассказывает второй раздел экспозиции музея, от Хельсинки 1952 г. до Москвы 1980 г. Но возврата к интернационализму пролетарского спортивного движения нет — спартакиады отходят на задний план по сравнению с Олимпийскими играми, превращаются во внутреннее дело Советского Союза или в форум социалистических стран.

Спортивный музей — это еще и выставка трофеев, среди них — польские фарфоровые тарелки и венесуэльские пистолеты, дортмундские стальные изделия и другие подарки, в которых важен не вкус, а памятная медаль с титулом и дата.

Сам этот музей — доказательство своеобразной роли спорта; закалка тела — не просто занятие частных людей, она априори является общественным делом. Пот борца, так сказать, льется ради общества, но им же и вознаграждается.

И все же это неверно, во всяком случае не вполне верно. В музее есть папка, посвященная истории дореволюционного спорта в России. Там представлена аристократическая линия: верховая езда, парус, гребля, позже — футбол и лыжи. Дается также информация о начале спортивного движения в среде буржуазии, о традиционно народных видах спорта. Приезжий узнает, что московский уникум Гиляровский, непревзойденный знаток нравов и обычаев дореволюционной Москвы, вместе с Чеховым был основателем Московского гимнастического общества.

Эра буржуазного спорта не случайно представлена очень немногими иллюстрациями, да и на них изображены большей частью аристократические виды спорта или такие его формы, которые носят черты любительства, перехода к чему-то артистическому и акробатическому, — это портреты борца и штангиста Чаплинского, или «гордости России» — тяжелоатлета И. М. Под-дубного, или, наконец, группы участников санкт-петербургского гимнастического союза «Санитас». Приходят на ум силачи и чудо-люди с арены цирка, и вспоминается, что Поддубный в Америке привлек к себе не меньшее внимание, чем в свое время Шаляпин. Итак, мы видим фотографии на темы акробатически-любительского или аристократического, но не буржуазного и тем более не капиталистического массового спорта. В этом можно усмотреть еще один признак того, что обуржуазивание русского общества было прервано раньше, чем сумело уверенно набрать темп.