192    Постигая Москву

Эту функцию подчеркивают два момента. Во-первых, хронический недостаток соответствующего материала в форме книг, которые частное лицо могло бы приобрести и принести домой для более интенсивных занятий. Во-вторых, возведенное в ранг канона представление о неуклонном прогрессе истории, вообще четко проводимые линии мировой истории, однозначность в оценках регрессивности и прогрессивности — короче, упрощение (иногда даже полезное) замысловатых путей истории в целом и истории искусства в частности, позволяющее жаждущему знаний наблюдателю получить о ней общее представление. Классический пример этой старой русской традиции и ее усвоения диктаторами от образования — Музей им. Пушкина, как, впрочем, и Музей архитектуры им. Щусева на проспекте Калинина. Скажу вкратце: приезжий не только знакомится с московскими музеями как с заповедниками, где сохраняется неукротимый пыл собирания и обучения, свойственный прошлым поколениям, — он пользуется возможностью и дает себя поучить самым приятным и предметным образом.

Районы города тоже могут быть музеями под открытым небом.

Старый Арбат разрезан пополам, как апельсин. Края домов и переулки, разделенные проспектом Калинина, кажется, и сегодня подходят друг к другу, как аккуратно разрезанные половинки. Чем больше новый проспект поглощает поток жизни и деловой суеты, направляя его в свое русло, тем меньше ущерба наносится примыкающим кварталам. Знакомый уже парадокс: советский метод сплошной вырубки в больших масштабах «осушает» не затронутые им кварталы и непроизвольно консервирует их. Они остаются в живых именно потому, что жизнь обходит их стороной. Кое-что из того, что формировало структуру, характер, нервную систему Арбата, видно до сих пор, если смотреть на открытые взору места, например музеи, не как на музеи, а как на «точки», оставшиеся от изначально живого организма. Соединить эти точки получилось у меня более или менее умышленно-случайно, это соединение напрашивалось само собой, потому что опорные пункты находились практически в пределах прямой видимости друг от друга.

Меня прежде всего интересовало, во что превратилась мастерская Весниных, находившаяся в доме на улице, названной их именами (бывший Денежный переулок). Отправной точкой служат большие окна в буржуазном доме солидной постройки. Просторная лестничная клетка с широкими окнами, дверными проемами, свидетельствующими, что здесь располагались большие барские квартиры, ведет наверх. Звоню на верхнем этаже, дверь открывается, и меня пугает большая черная собака. Здесь-то и была мастерская, в которой сначала жили вместе три брата — пока Виктор не женился и сообщество не распалось. Сейчас студия в хороших руках (здесь работает художник), а до этого почти двадцать лет простояла пустой. Помещения студии занимают два этажа, наверх изящно поднимается деревянная антресоль, через большое