АЗБУКА ДЛЯ НАРКОМАНОВ

В российских школах ведется пропаганда наркотической контркультуры



Министерство образования разработало «Концепцию профилактики злоупотребления психоактивными веществами в образовательной среде», а специалисты на местах поспешили создать соответствующие программы, которые все более уверенно занимают свое место в школьном образовательном процессе.

Кажется, сегодня в нашей стране не осталось родителей, которые не были бы обеспокоены проблемой наркомании. И потому любые меры профилактики встречают безоговорочную поддержку общества. Создается даже впечатление, что это есть некая точка схода самых разных общественно-политических сил: всем жалко детей, никто не хочет, чтобы погибала молодежь. Сходятся люди и на том, что вопросами профилактики наркомании должны заниматься не только медики, но и школа.

Однако печальный опыт последнего десятилетия говорит о том, что не стоит слишком доверчиво относиться к инициативам сверху. Даже если на первый взгляд не возникает сомнений в их гуманности. Вот почему мы считаем необходимым познакомить родителей с тем, каким образом детей будут отваживать от наркомании. В данном случае начать уместно с истории вопроса.



На орбите контркультуры

В XX веке правящая англоамериканская элита взяла курс на «бархатный геноцид», заявив, что планете грозит катастрофическое перенаселение и этому нужно воспрепятствовать. Наркотизация молодежи стала одним из основных способов «выбраковки лишних». Не случайно именно в 60-е годы, когда влиятельнейшая масонская организация под названием «Римский клуб» начала транслировать идею перенаселения, западное общество подверглось первому натиску наркотической контркультуры.

Культура эта возникла отнюдь не стихийно, как думают многие.

Она была тщательно продумана, спланирована или, как выражаются социологи, смоделирована.

Делалось это в основном на государственные средства США, при активнейшем участии ЦРУ.

Немало послужили такому социальному моделированию очень известные ныне люди, такие как философ Герберт Маркузе, писатели Жан-Поль Сартр и Олдос Хаксли, композитор и теоретик новой культуры Тимоти Лири, поэт Аллен Гинсберг, психиатры Юнг, Камерон, этнологи Маргарет Мид, Грегори Бейтсон и многие другие. На Западе все это хорошо известно и многократно описано. Мы же, не имея в советское время доступа к большинству западных источников, только сейчас начинаем делать эти горькие открытия.

Создатели контркультуры очень точно назвали ее культурой «рока-секса-наркотиков» (rocksexdrug culture). Именно в этой последовательности происходит втягивание подростков и молодежи в ее орбиту. Сперва они начинают слушать рок-певцов, от музыки и текстов которых растормаживается сфера влечений. Потом, подражая своим кумирам, предаются «свободной любви».

Но «свободная любовь», если называть вещи своими именами, это разврат. Старательно подавляемое чувство стыда приводит к депрессиям. Отсюда возникает жажда «оторваться», «улететь».

Подальше от постылой жизни.

За последние 40 лет Англия и Америка сделали очень много для распространения культуры «рока-секса-наркотиков». Можно просмотреть груды подростково-молодежных журналов и тысячи молодежных телепрограмм и убедиться в том, что различия в них носят чисто формальный характер, а идеология и технология абсолютно идентичны: ребят усиленно приобщают к рок-секс-наркотической культуре. Как? Прежде всего, через молодежный жаргон, который сейчас так или иначе весь связан с наркотической стихией.

Огромную роль играют и персонажи, которые подаются в молодежных СМИ в качестве эталонов. В подростках, когда откровенно, а когда более завуалированно, но с завидным упорством подогревается сексуальность. Одновременно прививается легкое, «безбашенное», нерефлексивное отношение к жизни, раздуваются эгоизм и претензии к другим при резком снижении самокритики. Всеми способами дискредитируются родители. И это понятно, ведь именно родители передают детям традиционные модели поведения, традиционную для данной культуры этику.

До середины 80-х годов наше государство ставило надежный заслон на пути наркотической контркультуры. Если что-то втихаря и проникало, то такими крохотными порциями и в такие узкие круги, что «не делало погоды». Кроме того, милиция, суд, законодатели, медики выполняли заказ государства на подавление наркомании и наркоторговли. Результат был налицо: наркоманы у нас встречались настолько редко, что большинство людей за целую жизнь ни разу с ними не сталкивались и даже не знали, как они выглядят.



Как это по-русски?

Однако с середины 80-х архитекторы и прорабы перестройки стали действовать не в интересах своей страны, а исходя из соображений личного благополучия – больших денег и стремительной карьеры. В результате самым радикальным образом поменялась российская государственная политика в области наркомании.

Фактически были открыты все шлюзы. Наркотическая контркультура хлынула потоком, который не только не иссякает, но и обретает все большую мощь.

А теперь давайте подумаем, как будет действовать наркомафия в таких условиях? Когда, с одной стороны, она всячески поддержана некоторыми властными ведомствами и «отдельными их представителями». С другой – ощущает нарастающий гнев общества.

Значит, по поводу ужесточения законов можно не волноваться: чуть кто заикнется о необходимости более строгих норм, в «свободной» прессе моментально поднимается крик о грубейших нарушениях прав человека.

Что же до недовольного общества, то это как раз проблема.

И проблема нелегкая, ведь родители, которые столкнулись с наркоманией вживую, вовсе не готовы смириться с ней как с неким непобедимым роком. Надо их успокоить? Безусловно. Но как этого достичь, ничего не теряя? Способ есть, и он проверен веками: попытаться оседлать волну народного гнева и направить ее по безопасному для себя руслу. А что в данном случае безопасно?

Переключить внимание с преступника на жертву. Мол, чего с наркомафией бороться, она все равно непобедима, как жара летом и снег зимой. Это новая данность, в которой надо учить детей безопасному поведению.

И эта интеллектуальная задача была решена. Как? Пускай ответят сами программы. Мы проанализировали несколько методических материалов: Камалдинов Е. и др. «Я хочу провести тренинг», Антирейкина Л.И., Дума Е.А., Калашникова Ж.Ю. «Методическое пособие по профилактике нарко– и токсикомании в школе», Дейв Бурроу, Мурдо Байл, Франц Трауман, Юрий Саранков «Программа обучающего курса по профилактике ВИЧ среди потребителей инъекционных наркотиков в Российской Федерации, «Программа снижения вреда» (голландская секция «Врачей без границ»), «Чей это выбор?» (программа «Перекресток», Российский благотворительный фонд НАН), «Охота на тебя» (выпущено Ассоциацией по борьбе с незаконным оборотом наркотиков). Но на самом деле вполне можно было ограничиться какой-нибудь одной программой, ибо утверждается в них фактически одно и то же, стилистика – и та сходная. Даже молчат они об одном и том же!

Предлагаемая ими модель «снижения вреда» не дает никаких оценок и суждений, касающихся употребления наркотиков, которое она рассматривает, как один из вариантов социального поведения. Эта модель не рассматривает потребление наркотиков как что-то плохое само по себе В программе «Я хочу провести тренинг» очень доходчиво объясняется, что же такое это пресловутое снижение вреда: «Достаточно трудно сразу прийти к самому безопасному поведению. А может, человек и не ставит перед собой такой цели… Начинать можно и с небольших изменений.

Ниже приводится иерархия снижения риска:

1. Не начинай употреблять наркотики, если начал – прекрати.

2. Если употребляешь наркотики, не делай это инъекционным путем.

3. Если все же вводишь наркотик внутривенно, делай это только новым (стерильным) шприцем.

4. Если нет возможности каждый раз пользоваться стерильным шприцем, по крайней мере, никогда не пользуйся чужим.

5. Если пользуешься чужим шприцем, всегда дезинфицируй его».

Такая модель «снижения вреда» фактически ориентирует юных наркоманов на «безопасное» самоубийство. Впрочем, и заявленная в программах «медицинская модель» не менее «гуманна». В соответствии с ней «химическая зависимость рассматривается как заболевание, а подверженный зависимости – как человек, страдающий хронической прогрессирующей болезнью». Симптоматично и то, как заявлена основная цель работы по медицинской модели: «Целью... является начало выздоровления индивидуума – процесса, который может длиться всю его жизнь».

Педалирование темы болезни, да еще тяжелой, хронической, длящейся всю жизнь, выполняет в «антинаркотических» программах многоцелевую функцию.

Во-первых, это снимает ответственность с наркомана: с больного и взятки гладки.

Во-вторых, человек, который смеет порицать наркомана, автоматически записывается в разряд злодеев: разве можно порицать и без того несчастного горбуна за его горб? Таким образом, создается перевернутая система ценностей: осуждается не порок, а люди, смеющие этот порок обличать.

В-третьих, внушается, что стать наркоманом может каждый, ведь никто не застрахован от болезни.

Попробуй, уберегись от гриппа во время зимней эпидемии! В «Методическом пособии...» прямо говорится, что специалисты рекомендуют бороться с убеждением «Это не может случиться со мной». Мол, ничего подобного, очень даже может!

В-четвертых, перевод разговора о наркомании в плоскость болезни способствует вербовке новых «больных» еще и потому, что о больном заботятся, его жалеют, ограждают от трудностей. А многим подросткам этого как раз и не хватает! По наблюдениям наркологов, почти у всех наркоманов в анамнезе разлаженные отношения с родителями, чувство одиночества, «недолюбленности».

В-пятых, концепция наркомании как тяжкой болезни парадоксальным образом ласкает слух родителей. Казалось бы, они должны испугаться, но это лишь верхний слой сознания. Подспудно «медицинская модель» успокаивает совесть.

Ну и, наконец, в-шестых, «медицинская модель» совершенно исключает поиск и наказание преступников.

А между тем источник распространения наркотиков может находиться в соседнем с вами подъезде, о чем знает как минимум полдома. Конечно, в государстве, реально заинтересованном в борьбе с наркоманией, с такими «источниками» прежде всего разбираются органы милиции. Но и в обстановке государственного попустительства общество все равно имеет в своих руках вполне эффективный рычаг воздействия.

Этот рычаг – общественное мнение. И школьные программы могли бы сориентировать подростков на соответствующее отношение к наркоторговцам.



Скажи мне, кто твой друг

Вот, например, какую историю предлагается обсудить в некоторых из вышеперечисленных программ: «Володя и Катя дружат полгода. Мальчик хорошо учится в школе, занимается спортом и очень нравится Кате. Однажды во время школьной дискотеки Володя позвал Катю в пустой класс и признался, что в последние два месяца несколько раз вводил себе опий, ему понравилось, и он не считает себя наркоманом. Володя предложил Кате уколоться и «испытать кайф». Катя, боясь потерять расположение этого друга, согласилась ввести наркотик. Ощущения были великолепными, но на следующий день девушку стало тревожить чувство вины и страх, что она уже стала наркоманкой.

Катя обратилась к своей однокласснице Свете. Света сообщила о случившемся классному руководителю. Был собран педсовет, вызваны родители Володи. От него отвернулись одноклассники, и только друг Дима оставался рядом.

Володя больше не употребляет наркотики и не дружит с Катей».

За читкой рассказа следует обсуждение и составляется рейтинг персонажей по двум критериям: 1) Кто наиболее симпатичен? 2) Чьи действия были наиболее правильны?

Только не вздумайте отвечать на поставленные вопросы, не прочитав следующего пояснения:

«Ключевые понятия в ходе дискуссии – «ответственность» и «дискриминация». Так что Света, которая показалась вам «ответственной», повела себя неправильно, потому что «дискриминировала» отличника и спортсмена Володю.

И классный руководитель, поднявшая в переполох, тоже должна быть осуждена за «дискриминирующую позицию». Ну, а про Катю и говорить нечего. Впрочем, эта ябеда жестоко поплатилась за свое предательство и кукует теперь одна, без кавалера.

Как легко догадаться, истинно положительный герой незатейливой истории – мальчик Дима. Он один остался верным Володе, не бросил друга в беде.

Может, кто-то из родителей тоже растроган и считает, что нельзя отваживать детей от дружбы с наркоманами? Тем более, сейчас такая мода на права ребенка. Что ж, таким людям, пожалуй, будет полезно узнать мнение крупнейшего подросткового нарколога России, руководителя отделения детской и подростковой наркологии НИИ наркологии Алексея Валентиновича Надеждина. «Наркобизнес совершенно не нуждается в платной рекламе, – говорит он. – Каждый наркоман добровольно распространяет этот яд. Система так устроена, что он просто вынужден втягивать в наркоманию своих друзей, иначе ему не на что будет покупать наркотики».

Совершено в том же духе и игры, предлагаемые программами.

Сутью получаемых в игровой форме знаний, на наш взгляд, следует заинтересоваться всем. Например, создатели программы «Я хочу провести тренинг» гордятся тем, что проигрывание ситуации «Во время вечеринки с дачи вернулись родители» позволяет усвоить навык уборки территории в течение 30 секунд. Хороши наставники! Учат детей обманывать родителей.

Во все времена воспитание детей не мыслилось вне солидарности взрослых – учителей и родителей. Они были (и должны быть!) заодно в порицании детских пороков. Это основа нормального воспитания. Кому выгодно потакать детям в их желании скрыть от папы с мамой дурное? Разумеется, преступникам, ведь они таким образом заполучают как жертв, так и подручных.

Читатель может задать вполне уместный вопрос: а что на все это скажет Министерство образования? Мы знаем, что оно скажет.

Дескать, да, все это ужасное безобразие, но образование-то у нас нынче вариативное, а потому нередки случаи самодеятельности, встречаются недоработки. Но министерство здесь ни при чем. Мы, наоборот, разработали прекрасную «Концепцию профилактики злоупотребления психоактивными веществами в образовательной среде».

Как всегда, в таких документах очень много устрашающих цифр, общих слов и обтекаемых фраз.

А главное, дана отличная, четкая, жесткая формулировка: «избавление от наркомании абсолютно нереально». После таких слов наркомафия может спать спокойно.

Министерство даже не считает нужным скрывать, что оно берет на вооружение голландскую стратегию «снижения риска», что собирается обеспечить детям «свободу выбора» при «максимальной информированности».

В переводе на русский язык это значит, что перед школьникам будут развенчивать «мифы» о наркотиках и подробно рассказывать об их воздействии. Конечно, под предлогом предупреждения о негативных последствиях! Но уже многократно подтверждалось, что информация о наркотиках оказывает парадоксальное воздействие: чем больше знаешь, тем больше хочется.

Эта парадоксальная закономерность особенно применима к подросткам и молодежи. Она была прекрасно известна советским наркологам, которые предупреждали, что ЛЮБАЯ информация о наркотических веществах должна быть максимально закрытой для общества.



Деловые предложения

– Ну, хорошо. А что тогда нужно? – спросит читатель. А нужно прежде всего подумать, что помешает наркодельцам чувствовать себя в нашей стране вольготно.

Главное – ужесточить законы и строго следить за их исполнением. Без этого вообще смешно о чем-либо говорить.

В самой «общечеловеческой» стране мира, Соединенных Штатах Америки, много лет читали профилактические лекции о вреде курения. Результат был прямо противоположным, особенно в подростковой среде. Потом там законодательно запретили курение в общественных местах, начали штрафовать, увольнять с работы – и проблему решили. Теперь американцы не курят.

Необходимо вернуть прежнее отношение к наркоманам. Почему-то людей, заболевших чумой или холерой, изолируют в лечебные учреждения, и никому не приходит в голову кричать о правах человека. А ведь наркоманы энергично втягивают окружающих в свою орбиту, то есть они в каком-то смысле очень заразны.

Если выполнить эти два условия, да еще не нашпиговывать средства массовой информации наркотической масскультурой, воздух уже очистится настолько, что не потребуется никакая профилактическая педагогика. Именно в эту сторону должны направить свои усилия родители, учителя и государство.

Следует играть на подростковом самолюбии, объяснять, что наркомания – удел людей неразвитых, недалеких, не знающих, куда себя деть. На подростков оказывают большое впечатление слова, что наркоманы не знают счастья любви. Что все самое интересное в жизни проходит мимо них, что люди отшатываются от них, как от прокаженных.

Такие аргументы действуют на молодежь, а рассказы о том, как пошатнется здоровье, и даже про угрозу смерти проходят мимо. Это особенность возраста. Болезней и смерти боятся дети и старики-атеисты. Молодые же, входящие в период физического расцвета, чувствуют себя неуязвимыми.

И уж если сообщать правду о наркотиках, то нельзя не сказать о самой главной правде. Наркомания – не только преступление и не просто болезнь. Это болезнь в первую очередь духовная, форма одержимости. Человек уже не принадлежит себе, не владеет собой. Это им владеют, держат душу в кольце. Не потому ли так скромны результаты усилий врачей-наркологов?

И, наоборот, поражает количество исцеленных, прошедших через православные центры реабилитации. Например, в Душепопечительском Центре во имя св. праведного Иоанна Кронштадтского (Москва, Крутицкое Патриаршее подворье), который возглавляет иеромонах Анатолий (Берестов), процент исцеленных составляет порядка 70%. Более того, известно немало случаев, когда наркоманы обходились даже без реабилитационных центров – просто начинали посещать церковь, регулярно исповедоваться и причащаться. 

Авторы – общественные деятели, публицисты и практические психологи. Руководители Института демографической безопасности, соучредители Межрегионального Фонда социальнопсихологической помощи семье и ребенку. Создали арттерапевтическую методику коррекции детских неврозов. Их книги "Разноцветные белые вороны" и "Книга для трудных родителей" стали настольными для многих педагогов и психологов. В соавторстве написали популярные книги: "Потомки Царя Ирода. Планирование семьи – планирование небытия", "Логика глобализма", "Гарри Поттер – стоп", "Иван Царевич. Он же серый волк. Влияние СМИ на детей и молодежь" и другие.

Впервые опубликовано в газете Наше время в октябре 2006 года