Чин пятого класса – бригадир, бригадный генерал или старший полковник?

1915 г. Другая была форма, а главное - лица другие. (В центре снимка - такса, талисман 15-го пулеметного отряда).

Кажется, обязательной частью всех реформаторских действий, производимых Министерством обороны, стало регулярное возникновение панических слухов, кои в немалой мере воплощаются в реальность. За слухом о переводе военной медицины на гражданские рельсы (что привело бы к полному распаду системы) последовали решения о существенной «оптимизации» военно-медицинской службы – то есть о её серьёзном сокращении. Пореформенная судьба гвардейских Таманской и Кантемировской дивизий или бригад спецназа ГРУ становится, похоже, вопросом веры. Если вы полагаете, что от наиболее славных и боеспособных частей что-то останется – можете надеяться. Глядишь, сбудется.

Слухи о каких-то чудовищных опытах модельера Юдашкина над военной формой обернулись безальтернативным принятием именно его разработок. Правда, в несколько смягчённом виде, без первоначально предусмотренных шитых колосков на персях и карманных клапанах. Получилось, что называется, гораздо смешнее: новой оказалась советская форма 60-х годов, только с отпоротыми пуговицами.

Теперь же в прессу просочились слухи о необходимости учреждения нового воинского звания. Если основной оперативно-тактической единицей армии вместо дивизии становятся бригады, то встаёт вопрос о том, какое звание, выше полковника, но ниже генерал-майора, присваивать комбригам. Получается, что вновь актуальным становится чин бригадира, упразднённый ещё Павлом I (пятого класса по петровской «Табели о рангах»). Во избежание неостроумных ассоциаций можно, на западный манер, назвать новоявленных бригадиров «бригадными генералами». На худой конец, можно ввести звание старшего полковника. Как в Китае и прилежащих странах. Включая Швецию.

Покуда основным оперативно-тактическим формированием оставались дивизии, а немногочисленные бригады являлись по сути «полками 1-го класса», комбригам целесообразно было присваивать звания полковников. Понятно, что коли вместо дивизий полки теперь сводятся в бригады (при этом последние из войсковых частей превращаются в соединения), комбриги должны быть генералами. В противном случае, при введении нового ранга старшего офицера вес потеряет полковничье звание. Новое же звание (даже если это будет не диковинный «старший полковник», а британский «бригадир») достаточного веса не приобретёт. (Разбирающиеся в вопросе также могут опасаться, что остряки тут же прозовут новоявленных комбригов «оберфюрерами»). Наконец, командиры мотострелковых и воздушно-десантных бригад почувствуют себя «чёрной костью» рядом с комдивами-генерал-майорами других родов войск, где дивизионное деление предполагается сохранить. Да и с исторической точки зрения новое звание старшего офицера – пятое колесо в телеге, раз уж на Руси добрых три с половиной века генералам предшествуют подполковники и полковники.

С «бригадным генералом» тоже неясно. Спору нет, эта идея приятна блеснувшей возможностью заодно возродить романтический флотский чин командора. Только зачем Российской армии ещё одно генеральское звание? На сегодня их (если не считать «спящее» маршальское) – четыре. Нынешний «генерал-майор» как раз и является «чином пятого класса». В США, Германии, Франции – тоже по четыре генеральских ранга. В Китае и Великобритании – даже три (правда, в этих странах и существуют пресловутые «старший полковник» и «бригадир»). В императорской России от Павла I обходились тремя чинами: генерал-майор, генерал-лейтенант, полный генерал (чин генерал-фельдмаршала давался скупо и как особая награда). Если произвести в генерал-майоры несколько десятков новых комбригов, это звание отнюдь не обесценится, а генеральский корпус не раздуется. Более того, его вес и прочность его связи с офицерским корпусом только вырастут за счёт пополнения оперативными командирами, в том числе – с боевым опытом. Беспокойные же размышления о том, что должность командира дивизии РВСН весомее должности командира мотострелковой бригады, представляют собою яркий пример сравнения горького с высоким. Персональные воинские звания для того и существуют, чтобы выстроить в единую иерархию самые непохожие должности. Если же нынешнее руководство Министерства обороны желает ввести особые звания на все случаи жизни, ему стоит обратиться к советской системе 1935 г. Заодно можно будет отчитаться о стопроцентном сокращении числа генералов. Только реформы желательно проводить отрешившись от суетного преклонения перед отчётностью и набравшись некоторого уважения к традициям и реальным людям.

Замечу, что сам отнюдь не являюсь безоговорочным поклонником существующей ныне системы – если не званий, то знаков различия. Коли советские вооружённые силы более не существуют, логичным видится частичный возврат к дореволюционным обозначениям чинов. Так, дореволюционная система офицерских погон, с её звёздочками, одинаковыми для всех офицеров от прапорщика до генерала, вполне ложится на сегодняшнюю систему офицерских званий. Майору (звание это более заместительское, нежели командирское) может быть присвоен дореволюционный капитанский погон с одним просветом и без звёздочек. Подполковнику – погон, сходный с нынешним полковничьим, но более широкий и с малыми серебряными звёздочками. Полковнику – широкий, с двумя просветами, без звёздочек. Чтобы новые погоны не выглядели голо, к повседневной форме они выполняются из золотого галуна, благо ныне металл на это идти не будет, а маскироваться в кителе не от кого. На муфтах же полевых погон у майора и полковника вместо звёздочек размещаются защитного цвета четырёхугольники, два и три – обозначения галунов; у подполковника – три четырёхугольника с вырезанными в них звёздочками. Хоть эта система, восходящая ещё к пушкинской поре, для нас непривычна, есть основания полагать, что майоры найдут старинные погоны более элегантными, а полковники – более весомыми.

Генерал-майору и генерал-лейтенанту возвращаются дореволюционные погоны с двумя и тремя накладными серебряными звёздочками (так же, как у бригадного и дивизионного генералов французской армии). Генерал-полковник, подобно своему французскому коллеге (генералу корпуса), получает четыре звёздочки, расположенные по-капитански – две по горизонтали, две по вертикали. Звание генерала армии может обозначаться добавлением на тот же погон – поперёк оного, выше горизонтальной пары звёздочек – двух серебряных скрещённых жезлов, накрест перевязанных голубой андреевской лентой. Звание маршала может обозначаться теми же четырьмя звёздочками, но расположенными ромбом, вокруг жезлов, и жезлами, лежащими по вертикали, большего размера и перевитыми георгиевской лентой.

На золотые адмиральские погоны возвращаются вышитые чёрные орлы с андреевским крестом на груди, от одного орла у контр-адмирала до трёх – у полного. В их лапы, в отличие от дореволюционных орлов со скипетром и державой, можно вложить скрещённые якоря – как на военно-морской эмблеме. Звание адмирала флота обозначается тремя вышитыми чёрными орлами и скрещёнными жезлами с андреевской лентой, наложенными поверх корон нижнего орла и лап среднего.

Звания генералов авиации также могут обозначаться чёрными орлами – с гренадой, пропеллером и мечом в лапах, с погон дореволюционных авиаторов. На груди орла вместо давнего щита с вензелем уместно будет расположить опознавательный знак российской авиации – предположим, бело-жёлто-чёрный угольник с узкой белой каймой. Генерал армии от авиации получает помимо орлов те же серебристые жезлы с андреевской лентой.

Малые генеральские и большие маршальские жезлы могут носиться и гражданскими лицами – министром обороны и Верховным Главнокомандующим. Всё солидней, чем в полевой форме, но без погон.