Бабушка-террор

КОНВЕЙЕР СМЕРТИ ВЕРЫ ЗАСУЛИЧ



«Россия сумеет отличить кровь на руках палачей от крови на руках добросовестных врачей», – сказал Петр Столыпин. История доказала, что премьер-министр России с выводом погорячился. Во-первых, и сам автор изречения остался в памяти не только великим реформатором, но и инициатором введения военно-полевых судов, после которых виселицы стали звать «столыпинскими галстуками». Во-вторых, кто в государстве «врачи», а кто «палачи», Россия разбиралась мучительно долго. Особенно ярко это доказывает судьба Веры Засулич, первой русской террористки, запустившей конвейер убийств по политическим мотивам.



Если быть точным, стартовал он 16 (4) апреля 1866 года. В тот день бывший студент Казанского и Московского университетов Дмитрий Каракозов впервые по политическим мотивам направил оружие против представителя власти – императора Александра II.

Засулич, 5 февраля (24 января по старому стилю) 1878 года стрелявшая из револьвера в петербургского градоначальника Федора Трепова, оказалась второй. Но именно после нее открылась нескончаемая череда убийств и покушений по политическим мотивам.

Судите сами. 16 (4) августа 1878 года Сергей Кравчинский убил шефа жандармов Н.В. Мезенцева. 2 мая (20 апреля по старому стилю) 1879 года, 30 ноября, 1 декабря того же года, 17 февраля следующего Александр II пережил еще четыре покушения. И все же 13 (1) марта 1881 года император был убит…

Самое поразительное в биографии Засулич заключается в том, что, запустив дьявольский механизм политического террора в России, террористка № 2 перед смертью в 1919 году прокляла свое революционное прошлое. Она вдруг прозрела и увидела, каким революционным чудовищам открыли дорогу фанатики-революционеры.



Юность Веры



Она родилась в 1849 году в Смоленской губернии, в дворянской семье. Позже ее отец работал лесничим в Казанской губернии. А Вера училась в Казани, в Родионовском институте благородных девиц. В 1867-м в Москве она выдержала экзамен на учительницу. На следующий год переехала в Петербург, где приняла деятельное участие в работе революционных кружков.

Вот как описывал ее в ту пору современник: «Девушка среднего роста, с продолговатым бледным, нездоровым лицом и гладко зачесанными волосами. Светло-серые глаза, сжатые тонкие губы над острым, выдающимся подбородком и вся повадка девушки носили на себе отпечаток решимости и, быть может, некоторой восторженной рисовки…» Одним словом, она выглядела как типичный подросток-идеалист.

В 1869 – 1871 годах Вера уже оказалась в заключении в связи с деятельностью тайного общества «Народная расправа», организованного Сергеем Нечаевым.

Деятельность Нечаева потрясла всю Россию, когда стало известно, что ради «высоких революционных целей» он элементарно «повязал кровью» участников своего общества, организовав групповое убийство студента Иванова. Случай подтолкнул Ф.М. Достоевского написать роман «Бесы». Засулич по «нечаевскому» делу оказалась в ссылке. А с 1875-го перешла на нелегальное положение.



Убить градоначальника



Через два года в петербургском Доме предварительного заключения произошел злосчастный инцидент, ставший поводом для убийства столичного градоначальника Трепова. В тот день он прибыл в тюрьму. И по существовавшему в ту пору еще обычаю заключенные должны были приветствовать начальство, сняв головные уборы. Что все арестанты и сделали, кроме высокого глуховатого студента Боголюбова, заключенного под стражу по политической статье.

«Политические» пользовались определенным уважением и привилегиями, что начальству, естественно, не нравилось. Низкорослый Трепов рассвирепел, обнаружив непокорного «политического» с покрытой головой. И в прыжке пытался сбить со студента головной убор. А глуховатый парень беззлобно улыбался и уклонялся, не понимая, чего от него хотят.

Трепов воспринял улыбку как вызов и приказал высечь непокорного заключенного. По неписанным законам российской зоны телесные наказания политических были равнозначны нынешнему «опусканию» заключенных в касту отверженных.

Вера Засулич решила отомстить за своего товарища. Утром 5 февраля (24 января по старому стилю) 1878 года она явилась в приемную столичного градоначальника, якобы для подачи прошения. Когда Трепов начал читать бумаги, взятые у девушки, та достала револьвер-«бульдог» и в упор выстрелила в столичного чиновника, смертельно ранив его.

Весть о теракте мгновенно облетела столицу. Председатель окружного суда Анатолий Кони, вступивший в этот день в свою должность, бросился в приемную градоначальника. Увиденное он описал позже в своих мемуарах: «Тут же, за длинным столом, против следователя Кабата и начальника сыскной полиции Путилина, сидела девушка. Она нервно пожимала плечами, на которых неловко сидел длинный серый бурнус, с фестонами внизу по борту, и, смотря прямо перед собою, даже когда к ней обращались с вопросами, поднимала свои светло-серые глаза вверх, точно во что-то всматриваясь на потолке. Она заявила, что решилась отомстить за незнакомого ей Боголюбова, о поругании которого узнала из газет и рассказов знакомых, и отказалась от дальнейших объяснений. Это была Вера Засулич».



Сенсационный оправдательный приговор



Спустя всего два месяца, 12 апреля, состоялся суд над террористкой. Впервые такое громкое дело было доверено появившемуся в 1864 году суду присяжных заседателей. Обвинительного решения ждал царь в Зимнем дворце, оправдания жаждала либеральная интеллигенция. Толпа сочувствующих теснилась у здания суда в ожидании вердикта присяжных.

Ввиду особой важности дела руководить заседанием было поручено председателю окружного суда Анатолию Кони. Дальнейшее детально описано в его красочных воспоминаниях:

«Звонок, звонок присяжных!» – сказал судебный пристав, просовывая голову в дверь кабинета... Они вышли, теснясь, с бледными лицами, не глядя на подсудимую... Настала мертвая тишина... Все притаили дыхание... Старшина дрожащею рукою подал мне лист... Против первого вопроса стояло крупным почерком: «Нет, не виновна!» Передавая лист старшине, я взглянул на Засулич. То же серое, несуразное лицо, ни бледнее, ни краснее обыкновенного; те же поднятые к верху, немного расширенные глаза... «Нет! – провозгласил старшина, и краска мгновенно покрыла ее щеки, но глаза так и не опустились, упорно уставившись в потолок. – Не вин...», но далее он не мог продолжать...

Тому, кто не был свидетелем, нельзя себе представить ни взрыва звуков, покрывших голос старшины, ни того движения, которое, как электрический толчок, пронеслось по всей зале. Крики несдержанной радости, истерические рыдания, отчаянные аплодисменты, топот ног. Возгласы: «Браво! Ура! Молодцы! Вера! Верочка! Верочка!» – все слилось в один треск, и стон, и вопль. Многие крестились; в верхнем более демократическом отделении для публики обнимались; даже в местах за судьями усерднейшим образом хлопали... Один особенно усердствовал над самым моим ухом. Я оглянулся. Помощник генерал-фельдцейхмейстера граф А.А. Баранцев, раскрасневшийся седой толстяк, с азартом бил в ладони. Встретив мой взгляд, он остановился, сконфуженно улыбнулся, но, едва я отвернулся, снова принялся хлопать...

«Вы оправданы! – сказал я Засулич. – Отправьтесь в дом предварительного заключения и возьмите ваши вещи; приказ о вашем освобождении будет прислан немедленно. Заседание закрыто!»



Малоизвестный постскриптум



Обычно на школьных уроках учителя истории рассказывали, с каким восторгом восприняли вердикт присяжных разночинцы и как был шокирован царь, приказавший разыскать и вновь арестовать Засулич. Но та, предвидя новый виток репрессий, успела скрыться. Этим хэппи-эндом и завершалось школьное повествование.

В результате в тумане растворялись дальнейшие факты из биографии Засулич. Между тем, они очень показательны.

Засулич в 1879 году вернулась в Россию и примкнула к революционной организации «Черный передел». После разгрома полицией подпольных кружков прославившаяся террористка вновь эмигрировала и стала заграничным представителем «Красного креста» и нелегальной партии «Народная воля».

С возрастом ее радикализм слабел. В 1883 году она познакомилась с первым русским марксистом Георгием Плехановым и под его влиянием отошла от террора, переключившись на пропаганду. С этой целью она вошла в состав плехановской группы «Освобождение труда», жившей в Швейцарии. Занималась переводами произведений Карла Маркса и Фридриха Энгельса, вела с ними переписку.

К 1900 году ей показался симпатичным молодой и энергичный Владимир Ульянов – брат известного народовольца, казненного за покушение на царя в 1887 году. Засулич вошла в состав редакций ленинских газет «Искра» и «Заря» и участвовала в конгрессах II Интернационала.

Однако после Второго съезда РСДРП, состоявшегося в 1903 году в Брюсселе и Лондоне, она открестилась от радикализма ленинцев и стала одним из лидеров меньшевизма. Наблюдая эволюцию большевизма, поправшего все демократические нормы под прикрытием борьбы за «диктатуру пролетариата», Засулич встретила враждебно Октябрьскую революцию.

Умирая в разгар Гражданской войны в голодном и холодном Петрограде, она увидела конец того пути, который сама же и открыла.