Неопубликованное интервью Раисы Горбачевой



Существует понятие допустимых потерь. Это когда во время боевых действий гибнет мирное население. Оказался гражданский человек не в том месте и не в то время, вот и погиб. Всего не предвидеть и не запланировать. Цинично, но с точки зрения тех, кто придумал этот термин, правильно.

Во время событий пятнадцатилетней давности их участники меньше всего думали о жене первого президента СССР. Их интересовало, что Горбачев предпримет или не предпримет, как на его отстранение отреагируют за рубежом, как максимально унизить и как добить. И абсолютно никого не интересовало, а что будет с Раисой Горбачевой. А ведь они воспринимались вместе, как единое целое. Искренность отношений Горбачевых не вызывала сомнений даже у ярых противников генерального секретаря.

С их точки зрения, жена президента была допустимой потерей. После смерти Раисы Максимовны стало известно, что погубившая ее болезнь начала развиваться в 1991 году.



Не хочу говорить о себе

Это последнее интервью Раисы Максимовны никогда не публиковалось. Нет, конечно, оно готовилось по заданию редакции, вопросы были согласованы, но газета, где я тогда работал, меняла собственников, главных редакторов, и интервью, уже будучи набранным, в последний момент снималось из номера без объяснения причин.

Сначала мне казалось, что из-за этого я переживал больше Раисы Максимовны. Я звонил, извинялся, она меня успокаивала и говорила, что к информационной блокаде они уже привыкли. Но я продолжал верить в свободу слова и не мог понять, почему интервью, в котором почти ни слова не говорится о политике, не публикуют. Неужели правы те, кто утверждал, что гонения на Горбачевых будут продолжаться вплоть до ухода Ельцина? Они были правы.

Теперь я понимаю, что и для Раисы Максимовны то, что интервью, в котором она была максимально откровенна, не публикуется, было ударом. Еще одним, очередным ударом по человеку, который тяжело болел.



Р.Г.: Давайте не будем говорить о моем личном успехе. Все-таки со стороны виднее. Но вы спросили еще о Михаиле Сергеевиче, успешна ли его карьера. Знаете, я считаю, что к тому, что он сделал, этот вопрос не подходит. Если бы речь шла только о карьере, то и по сегодняшний день Михаил Сергеевич занимал бы пост Генерального секретаря КПСС, и вы бы вряд ли решились спросить меня об этом. Поэтому давайте говорить о другом: о положительных результатах реформ, начатых моим мужем.

Свобода слова, свобода вероисповедания, свобода выбора власти, признание права на жизнь разных форм собственности – все это пришло с реформами Горбачева. А уж свободу слова никто так не прочувствовал, как мы с Михаилом Сергеевичем. Неужели то положение, в котором мы находимся с девяносто первого года, нельзя назвать информационной блокадой? И тем не менее находятся журналисты, издания, которые честно информируют своих читателей о деятельности Фонда, Международного Зеленого Креста. Значит, несмотря на все выверты нашего времени, свободы, инициированные Горбачевым, еще существуют.

А международная политика? Разве не завершилось противостояние, холодная война между сверхдержавами? Не уничтожена угроза ядерной войны? Люди во всем мире это понимают, как и ту роль, которую в нашей истории сыграл Горбачев. Ну, а уж о том, что сейчас происходит, поинтересуйтесь у других.



«Мамочка, ты меня не забыла?!»

Журналисты знают, что взятое интервью, как правило, нуждается в редактуре. Слово сказанное и слово написанное отличаются друг от друга. И обычно, когда ты меняешь слова местами, придавая фразе более округлую, завершенную форму, или упускаешь какие-то подробности, считая, что они отвлекут от основной мысли, это не вызывает нареканий у того, кто интервью дал. По большей части он уже и сам не помнит, как и что именно сказал.

Но в случае с Раисой Максимовной и Михаилом Сергеевичем Горбачевым, с которым я тоже встречался, подобная вольность не проходила. Раиса Максимовна прекрасно помнила даже паузу, которую она сделала в той или иной фразе, а значит, я должен был ее обязательно отразить. Почерк у нее был понятный, возражения обоснованными, и потому у меня они вызывали только восхищение блестящей памятью этого человека.

При этом Горбачева была откровенна. Недавно по одному из центральных каналов показали малоприличный сюжет о ее брате. Для чего это было сделано сейчас, непонятно. Вроде бы ситуация в стране изменилась, к Горбачеву прислушиваются, нужды унижать его больше нет. Значит, ради сенсации. Смотрите, мол, они скрывали, а брат Раисы Максимовны в больнице лежит.

Только вот сенсация липовая. Горбачевы никогда не скрывали проблем в своей семье, и в этом интервью Раиса Максимовна говорит о них откровенно. Просто тогда еще существовали понятия приличия и стыда.



Р.Г.: Вы настойчивы, опять спрашиваете о моей собственной карьере. Хорошо, давайте поговорим о ней. Только поймите, в нашей семье так сложилось, что связывают нас не только взаимные и искренние чувства, но обоюдная поддержка, сопереживание. Моя же личная биография в какой-то степени типична для советской женщины моего поколения. Получила профессию, всю жизнь работала, очень любила эту работу, и она приносила мне удовлетворение. Преподавание – это творческое и благодарное дело. Да и мой заработок никогда лишним в семье не был.

Однако мне не встречалось ни одной семьи, где бы служебные обязанности не вступали в противоречие с семейными. Немало проблем приходилось решать и нам. Занятия, конференции, собрания иногда затягивались допоздна, но доступными были детские сады, ясли, продленные группы в школе. После работы я бежала в детский сад, а дочурка носик свой к окну приплющит и плачет: «Мамочка, ты не забыла меня? Ты не оставишь меня?».

Наверное, кого-то выручали родители. Но ни мои, ни родители мужа помогать не могли. Наоборот, мы с первых лет нашей семейной жизни им всегда помогали. Мама Михаила Сергеевича болела, моя мама брату была нужна, он с юности страдает недугом, так что приходилось все свои проблемы решать самим.



Уборки, обеды, магазины, дом…

Раиса Максимовна была очень деятельным, обязательным и, что радует журналиста, потрясающе пунктуальным человеком. Освоиться в Москве, и она говорит об этом, ей помогла активная общественная деятельность. Странно, что об этом сейчас мало кто помнит. На днях отмечали двадцатилетие Российского (Советского) Фонда культуры и издаваемого им журнала «Наше наследие». Справедливо вспоминали, что одним из его основателей был академик Д.С. Лихачев, а имя Раисы Максимовны не прозвучало ни разу. А ведь именно при ее непосредственной поддержке Фонд и журнал были основаны. И Дмитрий Сергеевич подчеркивал это не один раз.

Музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева, Музей Марины Цветаевой, Музей частных коллекций, Музей семьи Бенуа в Петродворце, Музей Рерихов – вот далеко не полный перечень культурных центров, которые были созданы при непосредственном участии Горбачевой.

Но людская память коротка, и, хотя отношение к Раисе Максимовне сейчас изменилось, такие «мелочи» она не помнит.



Р.Г.: Существует разный тип женщин. Кто-то может посвятить себя полностью семье, и ей этого достаточно. А я всегда нуждалась в самореализации. Но, когда Михаил Сергеевич стал Генеральным секретарем, свою работу мне пришлось оставить, и только общественная деятельность в Москве помогла мне с этим смириться. Но знаете, я сейчас подумала, семья всегда была на первом месте! На пятнадцатом году работы предложили мне заведывание кафедрой. Так все силы положила, чтобы только от этой должности отказаться! И вы спрашиваете, почему?! Уборки, обеды, магазины, рынок… А дочь? Этот крошечный носик, расплющенный о стекло?! Да какой же надо быть матерью, чтобы слезы своего ребенка не помнить! Даже сейчас кажется, что чего-то Ирише недодала, чем-то ее обделила. Ладно! Давайте больше не будем об этом, не одна я в таком положении была. Семь дней больничный лист, а потом ребенка закутаешь и с собой на работу ведешь. Ну а сейчас? Разве лучше стало? Проблем у женщин не убавилось. Наоборот, сейчас, чтобы выжить, не на одной работе, а по трем мотаться приходится.



Наряды и дворцы

Ее удивительно не любили. Обывателей раздражал ее менторский тон, чересчур правильная речь. Но она была искренней, самой собой. Вспомните своих преподавателей, как они говорили, и поймете, что у Раисы Максимовны была речь человека, привыкшего к многочасовому общению со студентами. То, что мы не любили иных наших учителей, вовсе не значит, что они были какими-то другими, не похожими на нас людьми. Наоборот, проблем у них зачастую было гораздо больше.



Р.Г.: Вы спрашиваете, чем для меня являлись обязанности жены главы государства? В любом случае, никакой не должностью и не почетом, я оставалась женой. Хотя, конечно, трудностей тогда прибавилось.

У нас же не было никакого закона о статусе супруги, особых традиций. Виктория Петровна Брежнева за границу не ездила, большинство даже не знало, как выглядит жена генерального секретаря. Наверное, поэтому, когда я стала появляться рядом с Михаилом Сергеевичем, сразу поползли грязные слухи. И, мол, недвижимость у меня за границей есть, и драгоценности скупаю за рубежом, и наряды себе позволяю такие, что даже леди Диана на подобные траты не решается. Полная чушь, но, в конце концов, до сих пор меня никто об этом не спрашивал, так давайте поговорим и об этом.

Если бы у Горбачевых действительно были какие-либо земли, дворцы и драгоценности, то, уверяю вас, сейчас бы нас уже давно вывели на чистую воду и позлорадствовали в удовольствие.

А чего стоят слухи о том, что Михаил Сергеевич не принимает политических решений, пока не посоветуется со мной? Делают вид, что не знают о порядках Политбюро, где такое было просто немыслимо. Да и Горбачева знать надо. Герои…

Все эти выдумки были нужны для борьбы с Горбачевым и тем курсом, что проводил Михаил Сергеевич. И вы, и я знаем, кто эти сплетни распускал. Посмотрите, у кого сейчас оказалась вся государственная собственность. А ведь именно этому Горбачев сопротивлялся.

Теперь о нарядах. Смотрите: приходит приглашение от Нэнси Рейган, а в нем четко указано, в каком платье, да еще и не похожем на ее собственное, я должна появиться на приеме в Белом Доме. Надеть я его могу только один раз, потому что все вокруг следят, в чем и когда жена первого президента СССР появилась. Не дай Бог, кто заметит, что на ней дважды было надето одно и то же. В личной жизни мне это платье никогда больше и не понадобится! Приходилось шить, а потом сдавать в комиссионный магазин. Ведь закона о жене Президента не существовало, а значит, надо было даже ненужные вещи приобретать и шить на собственные средства, то есть из семейного бюджета. Иногда даже хотелось закричать: на свои я шью, на свои, не завидуйте!

Придирались даже к моей манере говорить. А попробовала бы я сказать что-либо невнятно или не то, так вы не представляете, какая бы буря поднялась в нашей прессе! Но давайте больше не будем об этом. Я была первой Первой леди, а первым всегда достается больше других. И не вздумайте представить все так, будто Раиса Горбачева на что-то там жалуется. Никогда и ни на что! Наше поколение привыкло к самостоятельности.

Вы говорите, обо мне сплетничали, потому что к Горбачеву ревновали? Не думаю. Это было бы слишком красиво.

А вообще без ревности ведь ни одна семья не обходится. И у нас тоже было, мы же нормальные люди. Только мы, кроме того, что ревновали, еще и доверяли друг другу. И у нас была Ирочка. Поэтому все, что было, то быльем поросло.



Главное – это семья

Это интервью готовилось не один день. Мы встречались, созванивались, обсуждали правку, но ни разу у меня не появлялось желания возразить. Говорят, что существует так называемый синдром начальника. Это когда встречаешь такого и согласен со всем. Но Раиса Максимовна не была для меня начальником. Просто я знал, что мне посчастливилось встретить очень умную, очень красивую и очень порядочную женщину. Женщину, для которой, несмотря на все должности ее мужа, главным всегда оставалась семья.



Р.Г.: Я говорила, что никогда не пыталась повлиять на Михаила Сергеевича. Это правда, но недавно все же пыталась, каюсь. Это когда он решил выставить свою кандидатуру на президентских выборах 1996 года. Было ясно, что Горбачев не победит, и я была против того, чтобы он в этом участвовал.

Но Михаил Сергеевич считал это своим гражданским, моральным долгом. И теперь я понимаю, что он был прав. Ответьте мне на такой вопрос: состоялись бы эти выборы вообще, если бы в них не участвовал Горбачев? Правильно, вы не уверены, и я не уверена. А так они состоялись.

Но все равно, сейчас для нас, как никогда, главное – семья. Вот недавно вернулся Михаил Сергеевич из своей очередной поездки, а младшая внучка – она у нас и журналист, и редактор, все в одном лице – к его возвращению газету выпустила. Там было всего две фразы, но аршинными буквами: «С приездом, дедуля! Как мы рады, что ты вернулся, уезжай пореже!».

Вот так. Главное – это семья.



Pаиса Максимовна Горбачева скончалась 20 сентября 1999 года от тяжелейшей формы лейкемии. Долгие годы о ее смертельной болезни знали только близкие. Другие узнали о ней лишь после того, как она оказалась в своей последней больнице.

Похоронена Раиса Максимовна Горбачева на Новодевичьем кладбище в Москве.