Один из крупнейших американских специалистов по России Стивен Коэн опубликовал в журнале The Nation ошеломляющую статью под заголовком «Новая холодная война Америки». В ней автор подверг беспрецедентной критике американскую политику по отношению к России за последние 15 лет.



Известный в России по своей монографии о Николае Бухарине, Коэн начинает статью с описания внутренней ситуации, которую пытается разрулить Кремль. Несмотря на нефтедоллары и валютный запас, положение в стране продолжает оставаться отчаянным. Капиталовложения в экономику в настоящее время составляют треть от уровня далеко не самого успешного 1990 г. Катастрофическую ситуацию с падением численности населения дополняет наличие в стране 3 миллионов беспризорных детей. Экономические потери, понесенные страной за время правления Ельцина, в два раза превосходят ущерб, нанесенный народному хозяйству во время Великой Отечественной войны. В стране, где процветают коррупция и преступность, до сих пор не изжит региональный сепаратизм.

Россияне, у которых президент Путин пользуется удивительно высоким доверием, в то же время относятся с подозрением к любым другим органам власти. Практически вся хрупкая стабильность, существующая в стране, замыкается на одном-единственном человеке — Владимире Путине, у которого даже нет популярного преемника, способного повести за собой народ. По сути дела статья Коэна заявляет американскому истеблишменту: «Руки прочь от Путина и от России», ибо, копая под Путина и под Россию, Соединенные Штаты могут однажды обнаружить, что копали под самих себя. «Основополагающий принцип, — пишет Коэн, — политического курса по отношению к посткоммунистической России должен звучать, как Клятва Гиппократа: «Не навреди!»

Искусственная дестабилизация обстановки в России может в конечном итоге привести к такой угрозе национальной безопасности США, когда все другие угрозы, исходящие от Ирака, Афганистана, Ирана или Северной Кореи вместе взятых, покажутся пустяковыми. Трудно представить, что может случиться, если в стране, владеющей огромными запасами ядерного, бактериологического и химического оружия, случится гражданская война. Положение может осложниться тем, что большинство населения России больше не питает ни любви, ни уважения к Соединенным Штатам, и всего лишь 5% россиян считают США «другом». А ведь даже во времена холодной войны население Советского Союза в целом по-доброму относилось к США, как к бывшему военному союзнику, видя в существовавших распрях между странами всего лишь идеологическую основу. Коэн предупреждает, что из-за страданий и лишений, которые пережили россияне после 1991 г., события в стране могут пойти по «Веймарскому сценарию», когда Россия начнет проводить «по отношению к Западу еще более враждебную политику, чем ее предшественник — СССР».

Стивен Коэн обвиняет как демократов, так и республиканцев в «триумфаторском» подходе к России, когда декларации о стратегическом партнерстве в оформлении ослепительных голливудских улыбок и похлопываний по плечу резко контрастировали с реальными делами Вашингтона. Коэн напоминает, что Советский Союз не проигрывал холодной войны — она была остановлена по договоренности Горбачева и Буша-старшего во время исторического саммита на Мальте в декабре 1989 г. Однако через два года Горбачев потерял власть, а Советский Союз распался. «Официальные американские круги и СМИ тут же начали изображать окончание холодной войны не как совместное решение СССР и США, а как великую победу Америки и поражение России», — пишет Коэн.

Все началось с правительства Клинтона, которое сочло Россию побежденным государством, не имеющим никакого права голоса, наподобие послевоенных Германии или Японии. Но реальность заключается в том, что, в отличие от этих стран, Россия не проигрывала никакой войны, включая холодную. Кроме того, в отличие от Кремля, Германия и Япония получили огромную материальную помощь от США для восстановления экономики. То, что Москва получила от Вашингтона с 1992 г., никоим образом «не компенсирует геополитического ущерба, который США наносят России», — напоминает Коэн слова одного западного эксперта по вопросам безопасности.

Триумфаторский подход по отношении к России исходит из того, что Москва не имеет права на самостоятельные действия как на собственной территории, так и за ее пределами. Отсюда происходит нарушение обещаний, данных администрацией Буша еще советскому руководству в 1990 - 1991 гг., о том, что НАТО не продвинется «на восток ни на дюйм», и планомерное расширение блока в сторону российских границ. Это вопиющее нарушение данного слова, которое к тому же стало отнюдь не единственным, послужило началом явно провокационного военного окружения России и вызвало у россиян растущие подозрения относительно намерений США. В результате, если американские журналисты и даже ученые сегодня настаивают, что «холодная война действительно ушла в прошлое» и беспокойство относительно ее возобновления «необоснованно», в России по всему политическому спектру утвердилось мнение о том, что для Вашингтона она «не закончилась», и, более того, «США навязывают России новую холодную войну».

Бывшие советские республики объявлены Вашингтоном сферой своих национальных интересов. Семь из четырнадцати этих государств уже приняты или находятся на пути принятия в НАТО. Недавно в конгрессе США заявили, что Америка берет под свое кураторство внешнюю и внутреннюю политику Украины — страны, которая называет себя «незалежной». Когда же Россия пытается оказывать влияние на своих соседей, ее немедленно обвиняют в «имперском мышлении». Действия Вашингтона все больше наталкиваются на сопротивление Москвы. Четыре года назад Путин заявил, что «эпоха геополитических уступок России подходит к концу». Оглядываясь назад, он с горечью заметил, что Россию «постоянно обманывали».

К сожалению, Стивен Коэн не приводит в статье вопиющих фактов западной «помощи» Кремлю, упоминая лишь «подлинное нашествие на Москву орды американских «советников», которые должны были руководить «переходом» России к капитализму». Здесь можно было бы упомянуть, к примеру, свидетельство Нобелевского лауреата по экономике Джозефа Стиглица о том, как Россию умышленно держали на кредитной игле, разрушая экономику страны. В 90-е годы во Всемирном банке, где тогда работал Стиглиц, прекрасно понимали, что для оздоровления экономики следовало немедленно понизить сильно завышенный валютный курс рубля. Вместо этой простой меры Всемирный банк дал взаймы России 22,6 миллиарда долларов для удержания курса рубля, ибо на банк «огромное влияние оказывала администрация Клинтона, которая требовала дать России заем во что бы то ни стало». Тем самым достигались две цели: во-первых, продукция уцелевших российских предприятий была обречена на нерентабельность, а, во-вторых, американцы знали, что большая часть кредитов все равно разворовывалась ельцинским руководством и переправлялась на счета в западных банках. Ущербная политика поддержания высокого курса рубля продолжалась до финансового краха страны в 1998 году. Эта история показывает, что «друг Билл» был не таким уж другом для «друга Бориса».

Кроме того, американцы всегда настаивали, чтобы Россия постоянно держала границы открытыми для движения капитала. Таким образом, российские демократы, бывшие у власти, и олигархи вместе с иностранным бизнесом, стремительно богатевшие за счет распродажи сырьевых ресурсов России, никогда не испытывали трудностей для перевода своих денег за границу. И сам Ельцин, и члены его команды (вспомните «Дело писателей») имели личные банковские счета на Западе. Как верно отметила недавно одна американская газета, «Воровали русские, но припрятывал ворованное все равно Запад».

США наносили замаскированные удары по российской экономике и внутри страны. Это хорошо видно по двум операциям — конверсии и приватизации, которые российское правительство провело над собственным военно-промышленным комплексом под диктовку Вашингтона. Для консультации по приватизации в Россию приехал американский экономист с мировым именем — Джеффри Сакс, до этого сумевший остановить галопирующую инфляцию в Боливии и удачно проведший «шоковую терапию» в Польше. То ли Саксу помешали «советники» из Всемирного банка, то ли сам он не очень старался, но его деятельность завершилась в России полным провалом.

Изнывающему от безденежья ельцинскому правительству, которое не могло найти деньги даже на зарплаты бюджетникам, Сакс предложил приватизировать предприятия военно-промышленного комплекса, как самые продвинутые и лучше других оснащенные в индустриальном секторе страны. Надо сказать, что из-за конверсии предприятия ВПК уже тогда начали покидать тысячи конструкторов и инженеров, не желавших производить вместо систем вооружений детские коляски и велосипеды. Приватизация ВПК, которая должна была дать российской казне десятки миллиардов долларов, как обещал Джеффри Сакс, нанесла второй сокрушительный удар по оборонке.

Хотели, как лучше, а получилось, как всегда, у Черномырдина. Неизвестно, куда смотрел Виктор Степанович, непонятно, куда до него смотрели Гайдар и Чубайс, жадно ловившие каждое слово мистера Сакса, но вместо миллиардов долларов страна получила жалкие крохи. К примеру, руководителей-демократов ельцинского розлива и их американских консультантов не смущало, что крупным фабрикантом в то время можно было стать, заплатив нынешний эквивалент стоимости роскошной московской квартиры. Например, по свидетельству Сергея Буркова, председателя комитета Госдумы, уникальный Калужский турбинный завод (оборонная судостроительная промышленность) со штатом более 11 тысяч человек ушел с молотка за 1,55 миллиона долларов США! При этом 20% акций досталось немецкому концерну «Сименс Н.Г.», который ввел в состав Совета директоров своего представителя.

Стоимость НИИ молекулярной электроники и завода «Микрон» (более 4,5 тысяч работников) составила 1,5 миллиона долларов, АО «Ангстрем» (около 6 тысяч работников) — 2 миллиона долларов, АО «Красногорский завод им. Зверева» (более 18 тысяч работников) — 3,8 миллиона долларов, а знаменитейшее ленинградское оптико-механическое объединение «ЛО-МО» (около 20 тысяч работников) — 29,1 миллиона долларов. Американская компания «Nick & C» сумела приобрести самый крупный пакет Московского научно-производственного комплекса «Авионика» (31,2 процента уставного капитала) через подставные российские фирмы-однодневки. А ведь на этом уникальном предприятии, не предназначенном для иностранцев, производились системы управления самолетами МИГ, СУ, ЯК, ИЛ и АН.

С боем пришлось исправлять еще одну ошибку чубайсовских приватизаторов, которые не возражали против приобретения американской компанией половины акций одного из гигантов отечественной авиапромышленности — Московского вертолетного завода имени Миля, принесшего государству 40 млрд. долларов за экспорт вертолетов в десятки стран мира. И в этом случае американцы действовали через подставных лиц. Активная охота компаний США в авиационном секторе России позволила им завладеть блокирующими пакетами акций в знаменитом на весь мир ОАО «АНТК им. Туполева», а также в саратовском ОАО «Сигнал» и ЗАО «Евромиль».

Но, пожалуй, самая страшная ошибка, которую допустили горе-приватизаторы при понятном попустительстве американских «консультантов», это распродажа оборонных предприятий по остаточной стоимости, так сказать «на вес». При этом совершенно не учитывалось, что почти на всех заводах и научно-производственных объединениях имелись свои секретные лаборатории и конструкторские бюро, заваленные документацией «ноу-хау», представлявшей в советское время острый интерес для западных разведок. Во время приватизации эта бесценная документация доставалась иностранным хозяевам бесплатно, как довесок к оборонным заводам. В 2003 году министр промышленности, науки и технологий Илья Клебанов с сожалением констатировал, что его министерство «вместе с Минимущества и независимыми оценщиками провели исследование по ряду частных оборонных предприятий и выяснили, что весь их капитал, станки, недвижимость и прочее составляют всего лишь 10 - 15 процентов от той суммы, которую это предприятие стоило бы вместе с интеллектуальной собственностью. Получилось, что оборонку продали по дешевке».

Западные оружейные компании, и в частности американские, организовывали то, что я бы назвал «интеллектуальным мародерством» на развалинах российской экономики. Военные изобретения и технические новшества, найденные в сейфах купленных ими российских предприятий, немедленно переправлялись на Запад. Так, по данным экспертов из Роспатента, в США запатентованы российские разработки в области электронной, лазерной, волоконно-оптической техники, технологий переработки нефти и газа, органической химии, медицинской и экологической техники. Только в 1992 - 2000 годах в США зарегистрировано более 1000 патентов на технологии военного и двойного назначения, где авторами являются российские изобретатели, а обладателями патентов и, следовательно, исключительных прав — иностранные юридические и физические лица.

Конечно, факты подобного рода незнакомы широкой американской общественности, которая полагает, что их страна в 90-е годы искренне оказала России большую помощь в переходе от коммунистического правления к демократии. Им невдомек, что если США и оказали кому-либо безвозмездную помощь на территории России, то это скорее самим себе. Пока что России приходится очень дорого расплачиваться за «дружбу» с Америкой в 90-е годы: геополитическим окружением, потерей политического влияния и уступками в национальной безопасности. А американский обыватель может пока прочитать в Washington Post, что «в своей политике по отношению к России Буш руководствовался «добрыми намерениями», однако «российский «самодержец» предал доверие Америки», — пишет Коэн.

В конце статьи автор задается вопросом, найдется ли в американском истеблишменте лидер, способный преломить тенденции холодной войны по отношению к России, и начать диалог на равных с этой страной? Найдется ли такой американский лидер, каким был Михаил Горбачев, положивший в свое время конец холодной войне с советской стороны? Становится понятно, что от ответа на этот вопрос зависит безопасность и будущее всего мира.

Эдуард ТОЛСТУН, Торонто, 13 ноября 2006
(«West East», Канада)