Ближневосточный регион стремительно погружается в пучину нестабильности

Нельзя успокоить Ближний Восток, пытаясь решать кризисы по отдельности - палестинский, ливанский, иранский и так далее. Если это еще кто-то не понял, то проследите за неутихающей реакцией на казнь еще перед Новым годом свергнутого президента Ирака Саддама Хусейна. Сама по себе смерть бывшего диктатора политически ничего не решала и была похожа на демонстрацию единственного внешнеполитического успеха американского президента и на месть иракских шиитов своему последнему по времени угнетателю-сунниту. В самом деле: шиитами (еретиками, с точки зрения мусульман-суннитов, и -наоборот) на территории нынешнего Ирака сунниты помыкали веками - от багдадских халифов и турецких султанов до английских колонизаторов, собственного короля и череды последовавших диктаторов-националистов, вплоть до Саддама.

Зато после его казни и всплеска эмоций, докатившихся до ООН (Италия, вступившая в январе в состав Совбеза ООН в качестве его непостоянного члена, отметилась инициативой о повсеместном моратории на смертную казнь, что получило широкий международный отклик), стало видно, как все нити ближневосточной кризисной паутины сошлись в Багдаде.

Здесь надо иметь в виду, прежде всего, сам иракский кризис, все больше напоминающий агонию бывшей Югославии, хотя и с местной спецификой. Иракские шииты впервые реально получили политическую власть, но не удерживают контроль над страной. Бесконечные взрывы, похищения людей, кровавые расправы, разгул насилия приобретают вид противостояния между суннитами и шиитами, каждое племя, клан, группировка имеют свои вооруженные структуры. Иранские братья по вере оказывают растущее содействие иракским властям, что заставляет нервничать США, а Саудовская Аравия, которая воспринимала Антиамериканская риторика, которой занимается президент Ахмадинежад, оказывает влияние на арабскую улицу - бедную и лишенную будущего С.Хусейна как главную угрозу, начинает жалеть о былых временах, все больше опасаясь влияния Ирана. Саудовцы прямыми и косвенными путями дали понять Вашингтону, что при нынешнем положении готовы начать прямо финансировать суннитских мятежников в Ираке.

Сам Иран все больше представляется силой, которая набирает вес в регионе - как через единоверцев-шиитов (например, в Ливане или мирном Бахрейне), так и с помощью антиизраильской и антиамериканской риторики, которой занимается президент Махмуд Ахмадинежад. Последнее оказывает влияние особенно на арабскую улицу - бедную, лишенную будущего и падкую на трескучие слова, что не может не беспокоить правительства этих стран. Если прибавить к этому перспективу превращения Ирана в ядерную державу, то соседям есть чего бояться.

У этих процессов, однако, есть обратная сторона. Иранская экономика все меньше обеспечивает свои потребности, даже энергетические (при своих гигантских нефтяных запасах страна не может снабдить себя даже бензином!), она нуждается в инвестициях и технологиях. Сочетание растущего геополитического влияния в регионе с растущей потребностью в экономическом сотрудничестве с более развитыми странами создает условия для перевертывания местных альянсов и нормализации отношений Тегерана с Западом в целом и в первую очередь с США. К этому давно вела дело часть правящего консервативного духовенства, и такая перспектива не должна исключаться, возможно, при смене главы Белого дома в 2008 году.

На фоне развития событий в Ираке и Иране происходит перестройка политики других ближневосточных соседей - нефтяных монархий района Персидского залива, боящихся увеличения влияния Тегерана и собственных шиитов (например, в Саудовской Аравии это религиозное меньшинство проживает в наиболее нефтеносных районах пустынного королевства). Ливан, оказавшийся полигоном противостояния региональных сил, вступил в новый этап нестабильности. Сирия, где также власть имеет религиозное меньшинство, продолжает ориентироваться на Иран, но ей приписывают желание дистанцироваться от Тегерана и нормализовать связи с внешним миром.

Наконец, палестинская проблема - наиболее застарелая в регионе. Обострение внутреннего конфликта на палестинских территориях между радикалами из ХАМАС и умеренными во главе с председателем Палестинской национальной администрации (ПНА) Махмудом Аббасом, возможные досрочные выборы там и возросшая нестабильность на перспективу закрывают возможность нормализации обстановки. Это можно считать тактической победой Израиля: пока палестинцы выясняют отношения между собой, они меньше внимания уделяют атакам на израильтян. Вместе с тем закрывается и перспектива палестино-израильского урегулирования -оно возможно только с сильной палестинской властью.

Если добавить к этому «коктейлю» проблемы Египта, связанные с преклонным возрастом президента этой самой крупной арабской страны и ростом влияния экстремистских «Братьев-мусульман» (идеологических отцов палестинского ХАМАС), хрупкость власти в Турции, которую отталкивает от себя Европейский союз и которая все больше смотрит на ближневосточных соседей и вспоминает о своей исламской вере, то получается полная картина. Ясно: необходим глобальный подход к этому все менее стабильному региону, от которого просто отмахнуться нельзя, как сделали с Африкой, поскольку он географически близок к мировым центрам и поставляет слишком много энергоресурсов.