Случай с Врангелем, Ежовым и Косыгиным

Появлению на острове Врангеля реликтовых зверей овцебыков предшествовали обстоятельства трагикомичные. Поучаствовали в их переселении на заполярный полуостров Председатель Совета министров СССР Алексей Николаевич Косыгин и ветеринар Миша Ежов.



Кого попало помидорами не закидывают. Томатная клякса на вечернем туалете или на официальном костюме сродни антиордену. Награду же - будь даже она со знаком «минус» - получить всегда непросто. Но советских политиков такие сюрпризы в выражении общественного мнения до поры до времени миловали. Тем горше пришлось советскому премьеру Алексею Николаевичу Косыгину, которого в Канаде безо всякого почтения забросали томатами.

Поводом для помидорной атаки стало нежелание советского руководства распахнуть двери в свободный мир для истосковавшихся за железным занавесом граждан шестой части света. Теперь и не понять, что думал на эту злободневную тогда тему канадский премьер Трюдо, но радости от поведения своих подданных он явно не испытал. Организованное недовольство канадских народных масс, омрачавшее наметившуюся разрядку международной напряженности, следовало поскорей загладить. С незапамятных времен пятна с праздничных мундиров принято наскоро маскировать блеском утешительных даров. Алмаза, равного по цене знаменитому камню «Шах», которым персы откупились за убийство Грибоедова, у канадцев не нашлось, а потому пострадавшему гостю подарили реликтового зверя овцебыка!

Глава советского правительства от экзотического дара не отказался. И через некоторое время в Канаду для транспортировки невиданного у нас копытного чуда наскоро командировали специалиста по обездвиживанию диких зверей Мишу Ежова.

До канадского вояжа он занимался в основном стрельбой усыпляющими пулями по лосям то и дело забредавшим в Москву. Приходилось изредка смирять цирковых тигров, а то и бегемота из зоопарка, не подпускавшего стоматолога к кариесным зубам. Про мускусных быков, которых на всей планете осталось меньше сотни, бравый ветеринар раньше не слыхивал, но полагал, что к транквиллизаторам они относятся точно так же, как и другие копытные. К кому же от командировки за океан в ту пору отказался бы только хронический пациент психиатра.

Канадские коллеги встретили Мишу не без скепсиса, но, разобравшись в методиках обездвижения, смирились с вмешательством варяга в судьбу навсегда улетавшего из их фауны зверя. И Миша вскоре оказался в грузовом отсеке рейсового «Ил-62», куда бережно уложили стреноженного и напичканного препаратами вынужденного переселенца.

Температура в этом закутке тогдашнего флагмана Аэрофлота отличалась от принятой в пассажирских салонах - в минусовую сторону. Овцебыку, привыкшему к арктическим стужам, на этот дискомфорт было в общем-то плевать, но москвич Миша переносил высотные холода куда хуже. Проверив сердцебиение и рефлексы недвижимой зверюги, он торопливо перебирался в салон лайнера. Одежды ветеринара быстро и с избытком напиталась свирепыми запахами заполярной тундры и при каждом его появлении среди летящих дамы нервно поводили носами.

Надо прибавить, что овцебыки прежде через Атлантику самолетами не путешествовали и никто угадать бы не смог, как мохнатый реликт поведет себя при перепадах давления на взлетах и посадках. Вознесение к небесам прошло для зверя без особых проблем, но вот возвращение на землю ветеринара Мишу тревожило не на шутку и перед снижением в промежуточном ирландском аэропорту Шеннон он решил совсем перебрался к своему подопечному, чтобы ни на минуту не упускать из виду уникального пассажира.

Посадка овцебыку и впрямь не понравилась, так что Мише пришлось пустить в ход шприц с успокоительным. То же самое снадобье он приготовил и для Москвы, обосновавшись подле пациента заранее.

К тому времени стюардессы не раз угощали Мишу аэрофлотовским коньяком, так что прощальный отрезок перелета он начал в состоянии расслабленности и в конце концов задремал. Очнулся он от яростных лучей фонариков пограничного наряда и радостного крика молоденького сержанта, почуявшего награду и внеочередной отпуск: «Товарищ капитан, тут шпион, за корову спрятался, гад!».

Допрашивали его долго и упорно, упрямо называя нарушителем. Спас Мишу только посланец высших сфер, прибывший в Шереметьево для проверки сохранности четвероногого подарка.

Перелетного зверя подержали в московских вольерах, поизучали, а потом отправили на Таймыр. В тамошних тундрах он поначалу пасся в одиночестве, а потом и среди себе подобных, которых закупили в Канаде для компании. Поселили овцебыков и на острове Врангеля, так что радетели российской живой природы во веки вечные не должны забывать канадских метателей томатов, запятнавших пиджак Предсовмина. Ведь о переселении в СССР уникальных мохначей разговор с канадцами заводили не раз и не два, но все без толку. А тут строптивым североамериканцам деваться было некуда.

Словом, столь результативной поездки за рубеж у Алексея Николаевича Косыгина, пожалуй, больше и не выдавалось. Давние переговоры забыты, соглашения утратили силу, подписанные документы грустят в архивах. Что же касается мускусных быков, то на них и сейчас можно в бинокль посмотреть. Стоит только слетать на край света, упросить смотрителей заповедников и отправиться с ними на маршрут...