13 февраля в Новоалександровске Ставропольского края тремя выстрелами был смертельно ранен атаман Нижне-Кубанского казачьего общества Ставропольского округа Терского казачьего войска 34-летний Андрей Ханин. Покойный атаман остро конфликтовал с директором местного мясокомбината ООО «Югроспром», травившего весь город и округу своими отходами.



После убийства Андрея Ханина директор комбината и его семья были вывезены милицией и спрятаны в «безопасном месте», а его дом и ларьки мясокомбината забросаны камнями и бутылками. Однако властям, в отличие от Карельской Кондопоги, удалось удержать ситуацию под контролем. И не дать возмущенным людям направить свой гнев против криминализированных кавказских торговцев и их магазинчиков и ларьков.

Сейчас именно об этом с гордостью говорят представители Ставропольских властей. Это, конечно, хорошо, что обошлось без погромов. Погромы – вещь безрассудная и преступная. Да и страдают от них, как правило, ни в чем не повинные люди… Но убийство казачьего атамана, так же как осуждение другого казачьего лидера, в Кургане – заставляют поднять и обсудить один назревший вопрос.

Что же происходит в настоящее время в казачьем движении в России? В каком состоянии оно находится? Почему убивают казачьих атаманов, а убийства эти интересуют власть только с одной точки зрения – удалось ли предотвратить народные волнения или нет?

Между тем казачество в России являлось мощнейшей силой, цементировавшей государство. И даже сейчас, после семи десятилетий уничтожения и расказачивания, оно сохранило в немалой степени свой мощный потенциал. И как же он сейчас используется? На яркие и несколько неряшливые шествия разномастно одетых кто во что горазд стаек маргинального вида граждан по праздникам? На театрализованные представления «Больших» и «Малых» «Кругов» с их жидкими выкриками «любо».

Отсюда – и такие уродливые его проявления, как вновь образованные «казачьи войска». Как известно, до революции и во время гражданской войны в России было всего 11 казачьих войск: Донское, Кубанское, Терское, Астраханское, Уральское, Оренбургское, Сибирское, Семиреченское, Забайкальское, Енисейское и Приамурское. Сейчас же вдобавок к ним появились такие артефакты, как Центральное казачье войско и многочисленные окружные, отдельские и городские казачьи общества, не входящие в казачьи войска. При этом имеют место и вовсе абсурдные образования, вроде Московского Округа Всевеликого Войска Донского. В каждом мало-мальски крупном российском городе есть свои собственные казачьи «общества», «полки», «станицы» или другие организации.

Почему все это так?

И тут, как представляется, «возродители» казачества упустили, пожалуй, важнейшую составляющую. На которую при возрождении казачьего движения вообще не обращается никакого внимания. А если и обращается, то - так, походя…

Все российские казачьи войска создавались или поддерживались властями России с одной-единственной целью надежной охраны границы царства, а затем – империи. Казакам, или тем людям, которых возводили в казачье звание, отдавали на откуп приграничную землю и все ее блага с одним-единственным условием – охранять и беречь эти границы. А так как все эти границы находились в землях не только иного языка, но и иной веры (в подавляющем большинстве – мусульманской), то главным условием для казака было – вера Православная. Всё остальное – высокая нравственность, крепость семейных устоев, преданность Отечеству, верность данному слову – идёт именно отсюда. Окруженные со всех сторон иноверным населением, казаки обязаны были поддерживать в себе высокую планку требований соблюдения основ и правил Православия. Иначе бы они – горстка гяуров посреди мусульманского моря – просто не устояли бы, быстро растворившись в окружающем враждебном мире.

Поэтому возрождение казачества невозможно без возрождения Основ Православия. Казачество не может возродиться ни вокруг идей коммунизма, ни атеизма. Только казачество, тесно связанное с Православными обществами, или же выросшее из них, имеет шансы на дальнейшее выживание и развитие. При этом потенциал казачества крайне высок.

Оно смело может взять на себя функции обеспечения общественного порядка на улицах городов и деревень. Существенно разгрузив при этом милицию и став ей при этом не просто помощницей, а, по сути, второй составляющей в деле обеспечения порядка. Казачество может навести порядок на рынках, раз и навсегда решив неразрешимую на сегодня и крайне актуальную для населения страны проблему – как изгнать с рынков перекупщиков-кавказцев. Казачество может взять на себя вопросы обеспечения охраны границ. Казачьи части могут стать элитой вооруженных сил страны, более того – именно казачество может решить проблемы искоренения дедовщины в армии.

Но для всего этого нужно не искать с лупой в руке отличие «истинного казака» от русского. Не рядиться в замысловатые одёжи с лампасами, нашивками и висюльками-орденками. А возрождать в зачинаемых казачьих обществах и организациях Дух Православия. Который, в свою очередь, подтянет и моральный облик его носителя, и дисциплину, и твердость, и Веру, и Верность.

Власть же должна начать, наконец-то начать опираться на казачьи общества и организации. Тщательно рассматривая их реальную деятельность и также тщательно отделяя «зерна от плевел».

Тогда и кончится не только время «ряженых казаков», но и всяческие «Кондопоги», «Курганы» и «Новоалександровски».