«ВСЕ ВЫИГРАЮТ, ЕСЛИ БУДЕТ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ТИШИНЫ»



Лидер Либерально-демократической партии В.В. Жириновский много лет удерживается на политическом Олимпе России. О пути к вершине, секретах «долгожительства» и многом другом Владимир Вольфович рассказал корреспонденту «НВ» накануне старта предвыборной гонки в Государственную Думу РФ.



- Владимир Вольфович, вы родились в 1946-м в Алма-Ате и стали шестым ребенком в семье. Послевоенная разруха, голод. Отец уехал в Польшу в день вашего рождения. Какими чертами своего характера вы обязаны нелегкому детству?

- Город не был фронтовым, но очень много переселенцев, иностранцев, беженцев.

Первый муж матери умирает в 44-м году. Она одна и пять человек детей. Мальчиков забирают в Суворовское училище. Двух девочек тётка взяла. В 45-м выходит замуж. В 46-м рождаюсь я. Отец должен был уехать, поскольку у него был польский паспорт, а по Потсдамским соглашениям возвращали по месту приписки. Мама без профессии. Закончила девять классов, в шестнадцать лет вышла замуж. Вступила в брак в 27-м году, НЭП, разорение семьи, бабушку – на Соловки, а они на улице. На что жить? Поэтому, когда молодой лейтенант-чекист полюбил её, она решила выйти замуж. Его всё время переводили: Сасово, Сызрань, Ленинград и, наконец, Алма-Ата. Двадцать лет переезды, проблемы в семье, и она всё переживала. Её характер «бронзовел». Бабушка вернулась с Соловков в 39-м году. Война. Суп варили из крапивы, а муж заболел туберкулёзом. Его нужно было хорошо кормить. Дети голодные пять человек. Страшно.

В 49-м году она пошла работать в столовую официанткой. Убирала посуду. Потом чуть-чуть поднялась по служебной лестнице – заведующая залом. Всё это, конечно, отразилось на мне, родившемся в 46-м.

К старательности матери добавился интеллект отца. Он закончил два факультета Гренобльского университета (агроном и экономист). Дедушка имел фабрику в Костополе. Семья была с Украины, из-под Ровно. В 39-м году там установилась советская власть. Его направили в трудовой лагерь, как сына фабриканта. Он попал в Алма-Ату.

Когда немцы вошли в Костополь, они расстреляли дедушку, бабушку, сестру отца, племянницу.

Всё это слилось во мне. Все страдания, весь интеллект, весь жизненный опыт. Это повлияло на становление.

- Что проявилось: целеустремлённость, жёсткость, умение добиться своего?

- Мама отдала меня в круглосуточные ясли с двух лет, потом – детский сад. Шесть лет круглосуточно в коллективе. Никакого домашнего воспитания. Дома бедность, плохое питание, плохая одежда. Детский сад соответствующий. В школе тоже меня всё время в чём-то упрекали, поведение не нравилось, я спорил. Характер и целеустремлённость появились. Я захотел добиться успеха в жизни!



Такой человек!



- После окончания школы вы поехали в Москву и поступили в Институт восточных языков при МГУ. Вас здесь кто-то ждал, какие-то знакомства были? Или по наивности вы решили поступить в престижный вуз, и удача повернулась к вам лицом?

- Никто не ждал. Из глухой провинции, из бедной многодетной семьи, из коммунальной квартиры, без всяких денег. Вот такой был человек.

- В двадцать один год вы умудрились написать письмо в ЦК КПСС на имя Брежнева о необходимости проведения реформ в стране. Всё обошлось без последствий, только вызвали в горком партии и объяснили, в чём вы не правы. Сегодня такая ситуация реальна: студент написал на имя президента письмо, его вызвал большой начальник и по-взрослому всё разъяснил?

- Никто не вызовет. Дадут отписку: мол, спасибо, у вас полезные советы. А тогда был контроль. Письмо Брежневу спустили в Московский горком КПСС и зав. отделом образования и науки меня пригласила, побеседовала. Но позвонила и ректору, он меня вызвал и намекнул, что писать не очень хорошо. То есть, прямых последствий не было. В декабре того же года я пошёл на физфак на дискуссию под названием «Демократия у них и у нас». Естественно, я не знал, какая «у них», но я знал, какая у нас, и критиковал её. Вот тут меня уже взяли на заметку, и в январе я должен был поехать за границу переводчиком, а мне не дали характеристику. Так я получил первый удар. Год я числился невыездным. Меня не исключили, но поехать не дали, а это была возможность и страну посмотреть, и денег заработать. За две недели я костюм бы себе купил.



Ищите и обрящете



- Вы не оставили своих поисков правды и в 87-м приняли участие в учредительном съезде партии «Демократический союз», но вступить в организацию отказались. Почему?

- Я увидел, что это экстремисты. Новодворская сама мне сказала, когда мы, избранное руководство этого «Демократического союза», собрались в Ясенево в последний день работы съезда (я вошёл в коалиционный совет): «Мы будем всё время биться головами об автобусы с ОМОНом, придёт время, будем сидеть по тюрьмам. Завтра (это было 8 мая) мы пойдём на Пушкинскую площадь с выступлением против советской власти». Я понял, что это не то, что я планировал. Я хотел нормальную политическую партию парламентского типа. И я не стал вступать, хотя их съезд меня избрал – понравилось моё выступление. В принципе, там было аморфное членство. Все, кто пришёл на съезд, считались его участниками.

- Во второй половине 1988 года вы участвовали в создании легального еврейского национального движения, выступали на учредительной конференции советского общества еврейской культуры «Шолом», был избраны членом правления Общества вместе с бывшим первым секретарем Биробиджанского обкома КПСС Львом Шапиро и сионистом Юлием Кошаровским. Эк вас занесло!

- Ничего подобного не было. Когда я узнавал, что где-то собрания, например, по переименованию районов, я приходил. Во-первых, интересно. Впервые граждане сами собираются. Во-вторых, я мог выступать. Потом я услышал, что где-то проходят собрания национальных общин: осетины, курды, армяне… Возможно, там и были представители Еврейского конгресса. Я везде на бумажках оставлял свои координаты. Пригласили. Приехал. Почитал документы, устав этого общества, выступил и меня выдвинули. Больше они меня не звали, и я к ним не приходил.

- А в 91-м вы зарегистрировали ЛДПР – тогда ЛДПСС?

- Раньше. В 89-м 12 декабря провели учредительный съезд. В той же квартире, где был «ДС». Одним из организаторов новой партии был Владимир Богачёв. Они его исключили. Потом они исключили Льва Убожко. Тот создал свою «Консервативную партию». Богачёв на меня сделал ставку. С января начал мне звонить. Я сомневался. Потому что плохо их знал. Я хотел вступить в какую-то партию, но ещё не было разрешения, ещё не было легализации. Но целый год он мне звонил, предлагал не просто вступить, а возглавить. Я же ходил по всем тусовкам. На Арбат, в Лужники. В «Мемориал» я приходил, тоже выступал. Подтверждал, что были репрессии. Знал со слов матери.

И вот, в декабре 89-го мы учреждаем ЛДПР, а 31 марта 90-го проводим первый легальный съезд. В 91-м году нам уже удалось зарегистрировать партию и выставить кандидата в президенты.


Как в Рио


Взлёт…


- Ваша партия была первой, заговорившей о русской идее?

- Да.

- Насколько я помню, в кругах советской интеллигенции это было воспринято ужасно.

- Ужасно! Что такое?! Фашизм! А сегодня они этим играют. В «Единой России» русский проект. КПРФ – «Русский вопрос». Русский марш. Бабурины, Рогозины. А мы с этого начали. Почему? Я приехал в Москву из национальной республики. Я двадцать лет прожил в регионах. В Казахстане, в Тбилиси. Я знал, что это очень важная проблема, что русских дискриминируют. И когда встал вопрос о президентской кампании, я выдвинул главный лозунг: «Я буду защищать русских». С этого момента во всех наших документах он был отражён. На нас набросились. Гайдар называл фашистами. А ведь мы просто сказали, что есть русский вопрос.

Переход к губернскому делению. Как сегодня кроят. У нас в программе было в 88-м году. Тогда программа ещё называлась программой социал-демократической партии. Потом решили, что слишком левая. Ушли подальше от левых и назвали либерально-демократическая. То есть, переход к другому делению страны. И, что очень важно, это связано с русским вопросом.

- Избиратель проголосовал «за». Вы заняли третье место на первых президентских выборах. А партия стала второй по численности в Госдуме первого и второго созывов после коммунистов.

- Да. Мы заняли первое место по численности – 54 депутата. Потом 51 депутат и второе место по процентам.



…и падение



- Почему в последние годы падает популярность ЛДПР?

- Популярность не падала, а росло число участников. Кремль пришёл в себя после 93-го года. Олигархи появились. Появились деньги. Появилось много новых теле- и радиоканалов, газет. Все вели борьбу с нами. У меня ни копейки денег. Я пришёл на первое заседание парламента с пустым кошельком. Не на что было покушать. Без денег как можно кадры содержать?! В этом плане у нас были чудовищные условия. И день, и ночь вели пропаганду против нас. Создавали новые партии. «Соцпартия», «Наш дом Россия», «Демвыбор России», ПРЕССа, ДПР, потом СПС и «Яблоко» появляются, коммунисты окрепли. 200 партий. И все против нас.

- А разговоры о подтасовках на последних выборах насколько справедливы?

- Полностью соответствуют. Нам везде и всегда занижали в два раза.

- Как-то планируете бороться?

- Бесполезно.

- Что на грядущих выборах будет с ЛДПР?

- Пройдём. Получим 15 процентов. Будет 50-60 депутатов.

- Какие-то ноу-хау уже созданы?

- Какие могут быть ноу-хау! Их придумывают политтехнологи, чтобы отработать деньги. И чтобы обозначить партию. Снять запрет на смертную казнь, запретить гомосексуализм, ввести налог на роскошь, провести съезд в метро, понизить зарплату депутатам. У нас нет политтехнологов, имиджмейкеров, и нам ничего искусственного не надо. Мы выпустили библиотеку, 500 названий. Брошюры по всем позициям.

У нас вырос свой избиратель. И единственная партия, которую любят в стане – это ЛДПР. И «Справедливая», и «Единая» – от власти. В России всегда преобладали протестные настроения. КПРФ – наследница КПСС. Проедает наследство 73 года стоявшей у власти партии. Единственная партия от народа, честная, чистая, открытая – ЛДПР. А все эти рейтинги, опросы – ложь.

- В 99-м году вы передали управление фракцией сыну. Сразу пошли слухи, что вы смертельно больны. Как со здоровьем, Владимир Вольфович?

- Чушь. Каждый год одно и то же: то я устал, то падает наш рейтинг, то я собираюсь куда-то уходить. Даже какую-то работу мне придумали. Никуда не ухожу. Не устал. Работаю в том же режиме.

- Он оказался не слишком молод? Оправдал ваши надежды?

- Были бы более спокойные условия, конечно, можно было бы подобрать кого-то ещё. Но всё было очень специфично и тяжело. Мы получили только две руководящие должности: руководитель фракции и заместитель Председателя Государственной Думы. Фракция была небольшая, 17 человек. Вот и сделал ставку на него, как наиболее близкого человека.



Метаморфозы



- Вы поддержали ГКЧП, выступили против Беловежских соглашений, обратились к тогдашнему спикеру Верховного Совета Руслану Хасбулатову с призывом разогнать «антирусское и антигосударственное» правительство Бориса Ельцина. Но… в конфликте Ельцина с Верховным Советом РФ в 1993 году приняли сторону Президента РФ. Как это понимать?

- Мы не вставали ни на какую сторону. Позиция была нейтральной. Мы обращались в Кремль и обращались в Верховный Совет. Предлагали себя в качестве посредников. Никто на нас не вышел. События произошли 4 октября. К тому времени был опубликован проект Конституции. Я работал в Конституционном совещании. И мы поддержали принятие Конституции и проведение выборов. Иначе – тупик. Советская Конституция приостановлена. Верховный Совет распущен. Конфронтация ни к чему хорошему не привела бы. Из этого могли сделать вывод о поддержке Ельцина. Но никогда Ельцина партия не поддерживала.

- Вы активно сопротивлялись развалу Советского Союза. Сегодня, в результате многолетнего кризиса, уже поговаривают о разделе Украины на Западную и Восточную. Какова должна быть позиция России?

- Пусть сами решают. Конечно, нам выгодно, чтобы восточные регионы, заселенные преимущественно русскими, могли оказаться в собственной стране, в России. Их там всё время будут угнетать. Сужать поле для русского языка. Но мы сами виноваты. Кравчук не просил. Он согласился бы на Украину: Киев и Львов. Даже без Одессы и Крыма. Это Ельцин сделал. Миллионы русских оказались в чужом государстве.

- Он это сделал по глупости?

- Конечно. Плохо знал географию. Сам с Урала. Не знал, что Украине значительная часть территории передана советской властью. Как Казахстану, остальным регионам. Административное деление Советского Союза было искусственным и вредным для России. И мы ещё лет двадцать будем расплачиваться за такое административное деление по национальному признаку.

- И чем это закончится?

- На Украине, если будет обострение, возможен раскол. А может быть, всё успокоится. Договорятся о двуязычии, о развитии экономики. Так же и в Грузии. Возможно, Абхазии, Южной Осетии удастся добиться отделения.



Рецепт процветания



- Сегодня мы наблюдали встречу Путина с Бушами и страстные поцелуи Кондолизы Райс. Отношения налаживаются? ПРО размещаться в Польше и Чехословакии не будет?

- Думаю, ПРО разместят. Может быть, договорятся о каком-то участии России в контроле за этими станциями. Может быть, отложат на год-два. Большинство поляков и чехов против этого проекта. Да и не выгодно сегодня ни России, ни Америке обострение. У Америки тяжёлое положение: Афганистан, Ирак, Иран. Надеюсь, найдут какой-то вариант сохранения более тихой обстановки в мире. А потом подрастёт новое поколение, и договорятся. Будут особые отношения Москва-Вашингтон, Москва-Брюссель, нормальные отношения с нашими соседями в рамках СНГ.

- Наступление НАТО на Восток будет приостановлено?

- Возможно. Надо сохранить статус кво. Заморозить всё. Потихонечку Америка из Ирака уйдёт, может быть, заблокируют Иран, чтобы помешать созданию ядерного оружия. Видимо, уже договорились по Косово. Отсрочить или другую формулу дать. К осени всё проявится. Надо создать условия, чтобы спокойно прошли выборы в России и США. А в девятом году уже какие-то новшества будут. Главное – статус кво. Это выгодно и Америке, и России. Взаимные уступки во всём, чтобы не было обострения. Оно никому не нужно. Никому не нужна новая гонка вооружений. Если договорятся на длительную перспективу – это хорошо. А через двадцать лет будет другое поколение. Другие технологии. Энергоносители другие будут. Все выиграют, если будет двадцать лет тишины.



ФАКТ



Владимир Вольфович Жириновский родился 25 апреля 1946 года. После окончания школы уехал поступать в Москву в Институт восточных языков при МГУ, впоследствии переименованный в Институт стран Азии и Африки.

Будучи студентом 4-го курса, Владимир Жириновский был направлен в Турцию для прохождения преддипломной практики в качестве стажера-переводчика в город Искендерун. Был арестован «за коммунистическую пропаганду» (раздавал своим знакомым «подрывные значки» с видами Москвы и Пушкина) и выслан из Турции.

После окончания института в 1970-1972 годах проходил службу в Закавказском военном округе в Тбилиси в должности офицера штаба округа. В институте изучил два языка – турецкий и французский; позднее на курсах Министерства финансов – английский и немецкий. В 1972-1975 годах работал в секторе Западной Европы международного отдела Советского комитета защиты мира, в 1975-1977 годах – в деканате по работе с иностранными учащимися Высшей школы профсоюзного движения. С 1977 по 1983 год – сотрудник Инюрколлегии Министерства юстиции СССР. С 1983 по 1990 год возглавлял юридический отдел издательства «Мир».

Жириновский выступил с идеей создания Социал-демократической партии и написал проект программы партии. Эту программу, объемом в одну машинописную страницу, он распространял среди активистов московских неформальных групп. В 1991 году Жириновский зарегистрировал в Минюсте Либерально-демократическую партию Советского Союза (с распадом Союза ЛДПСС изменила свой статус на российский и приобрела название ЛДПР).

Свои политические воззрения Жириновский изложил в вызвавших оживленную общественную реакцию автобиографических и публицистических книгах «Последний бросок на Юг» (1993) и «Последний вагон на Север» (1995). Жириновский многократно настойчиво высказывался за запрет КПРФ, а также за захоронение тела В.И. Ленина.

С октября 2005 года – член Совета при Президенте РФ по реализации приоритетных национальных проектов. Доктор философских наук. Академик Российской академии общественных наук. Профессор Академии проблем безопасности, обороны и правопорядка. Заслуженный юрист РФ – звание присвоено Указом Президента России «за вклад в укрепление российской государственности». Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.