НА СМЕНУ ДЕРЕВНЯМ ДОЛЖНЫ ПРИЙТИ АГРОПОЛИСЫ



Последние события показали, что страна беззащитна в плане продовольственной безопасности. Многие считают, что в этом отношении – всё, «тушите свет». Деревня вымерла, и сколько миллиардов не вливай в ее останки – толку не будет. И вообще красные виноваты: они мужика погубили. Но значит ли это, что русское сельское хозяйство умрет? Нет, для него открываются новые шансы. В рамках неоимперского проекта.



Очевидно, процесс отмирания старой традиционной деревни – процесс объективный. Мир слишком изменился. Да и, честно говоря, в старой деревне было много такого, что нас, сегодняшних, коробит. Узкий кругозор, замкнутый околицей села, крестьянская ограниченность, тяжелый, отупляющий труд, цикличность однообразной жизни. Нет ничего удивительного в том, что прежние деревни пустеют: люди ищут лучшей доли.



Почём кило «роскоши»?



Мир вступает в эру дорогого продовольствия. Все пахотные земли на планете освоены, а население Земли растет. Увеличивается потребление высококачественных продуктов в Китае и Индии. (До недавнего времени потребление говядины и цыплят в КНР росло на 20 процентов в год).

Специалисты говорят о том, что безвозвратно уходит «золотой век», радовавший нас во второй половине ХХ столетия: когда новые технологии и огромные вложения государств привели к изобилию дешевого продовольствия. В то время затраты на питание в развитых странах не превышали 10 процентов семейного бюджета. Теперь возвращаются реалии 21-го и первой половины 20-го столетия, когда на пропитание каждая семья тратила не менее трети своих доходов. Впрочем, после гибели Советского Союза «дорогие россияне» вынуждены тратить на еду иной раз и 75 процентов личного бюджета. Но теперь нечто похожее ждет и американцев, и европейцев. Все больше специалистов говорят о том, что мясо в 21-м веке станет роскошью, что большинству обитателей даже развитых стран придется стать вегетарианцами.

Давным-давно известно условие продовольственного обеспечения: страна должна производить тонну зерна на душу населения. И здесь РФ с ее урожаями в 60-80 млн. тонн ежегодно выглядит бледно: ей нужно нарастить сбор зерновых до 140 миллионов тонн как минимум. Сегодня Росфедерация не голодает лишь потому, что не тратит зерно на корм скоту, завозя (в обмен на «нефтегазодоллары») мясо из Европы, США, Аргентины.

В условиях дороговизны и нехватки продовольствия РФ может снова поднять свою агросферу. Бизнес на земле становится рентабельным.

Но как повысить производство зерновых? Ведь современные агротехнологии требуют слишком больших затрат горючего, минеральных и органических удобрений, слишком много техники на полях. А горючее нынче все дорожает. Налицо кризис прежней технологии: последние сорок лет урожайность на гектар в мире не растет.

Уповать на генно-модифицированные культуры? Тут есть свои опасности. Семена очень дорогих ГМ-культур надо закупать у нескольких мировых монополистов, которые в условиях глобального дефицита продовольствия станут негласными диктаторами. Не подчинишься правительству США – получишь костлявую руку голода на своей шее.



Правду встретим лаем



Однако именно здесь русские способны достичь прорыва. К сегодняшнему дню мы накопили запас еще не востребованных толком агротехнологий, что позволяют резко увеличить продуктивность сельского хозяйства при снижении удельных затрат труда, горючего, удобрений и денег, при этом не прибегая к ГМ-культурам. Описание таковых технологий – отдельная тема.

В своих книгах автор этих строк описывал так называемые биофотонические (или волновые) отечественные технологии воздействия на растения и скот, что ведут к активизации их жизненных сил. Самый удачливый предприниматель в этой области сегодня – Георгий Коломейцев, что с начала 1980-х годов применяет обработку посевного зерна электромагнитными полями. Он реально добивается роста урожайности на десятки процентов при многократном снижении расхода удобрений. За счет этого он и деньги зарабатывает, сотрудничая с успешными хозяйствами в России и за ее пределами. Хорошо работают изготавливаемые им БАПС – биологически активные подкормочные составы. И в животноводстве метод Коломейцева отлично работает: отпадает надобность в пичкании животных гормонами и антибиотиками, увеличиваются удельные привесы животных на единицу корма. Вот реальная возможность производить много экологически чистой продукции по доступным ценам.

К сожалению, государственные чиновники замечать Коломейцева не хотят. Оно и понятно: им невыгодно, чтобы на производство тонны зерна или мяса снижался расход топлива, удобрений, денег. Ибо тогда сокращаются возможности для воровства, для выбивания денег из бюджета на помощь аграриям.

Есть и другой сельский гений: Анатолий Шугуров. Коего чиновники тоже игнорируют, причем вот уже двадцать лет подряд. Он применяет сеялку АУП-18, которая сводит к нулю потребность в любых удобрениях. А изобрел эту сеялку председатель колхоза Прохоров в 1978 году.

«Председатель колхоза Прохоров успел изготовить кустарным способом несколько экземпляров своей сеялки и раздать их по агрохозяйствам — в разные климатические и почвенные зоны. И везде, повторяю, везде этот фантастический агрегат дал прибавку к урожаям (по сравнению с пахотой) 5-8 центнеров с гектара. Он вдвое уменьшал трудозатраты и горючее, повышал плодородие почвы, истреблял сорняки и напрочь ликвидировал ветровую и водную эрозии, успевшие поразить к 80-м годам более половины российской пашни и почти весь распаханный Казахстан».

Обо всем этом мы и рассказали когда-то в документальном фильме «Миллиарды в чемоданчике». Пользуясь личным знакомством с тогдашним премьер-министром РСФСР, членом Политбюро А.В.Власовым, я попросил его показать фильм элите агроспецов: академикам, членкорам ВАСХНИИЛа, докторам сельхозинститутов СССР. Власов собрал эти «агросливки» в кинозале Совмина.

Фильм был построен на жесткой, неопровержимой и масштабной фактуре, которая уже накопилась у нас к этому времени: названия хозяйств, их зерновая площадь, структура почв, осадки. И сравнительные цифры урожаев с пахотных земель и полей, засеянных АУПом Прохорова. Зловещая тишина, висевшая в зале во время первой половины просмотра, все чаще прорывалась к концу фильма какофонией остракизмов, сплетенных из смешков, ехидных реплик, зевков с подвывом.

Вспыхнул свет. И на предложение Власова высказаться на авторов и на Прохорова (который не смог приехать на просмотр по здоровью) обрушился вал шипящей, почти открытой ненависти, в коей не было ни одного комментария по существу фильма и технологии.

Мы были ошарашены, раздавлены, не ожидая столь ядовитого, утробного лая. Мы еще не осознали тогда его социальной геополитической подоплеки.

Но Александр Владимирович встал и оборвал поносную истерику:

— Мы вас выслушали, дорогие наши теоретики (отчетливо помню: он не назвал тот ангажированный синклит в своем обращении ни «товарищами» ни «учеными»). Не смею больше отнимать ваше драгоценное время.

Встал и пошел к выходу. И у самого порога бросил в ошарашенную академическую стаю:

- Черного кобеля не отмоешь добела!

Так вспоминает один из соратников Прохорова, Евгений Чебалин («Завтра», 22.08.2007 г.) По его словам, последний советский премьер правительства Российской Федерации Власов по своей инициативе наладил производство прохоровских сеялок в Сызрани, и там до гибели СССР успели изготовить сотню агрегатов. Новую технологию стал использовать глава успешного хозяйства «Товарищество на вере «Пугачевское» (Пензенская область) Анатолий Шугуров. И что же?



Хозяин и сорняк



«Европа, весь мир прессуют у себя пашню интенсивным земледелием: пахота, удобрения, пестициды и колеса тяжелых машин сплющивали давно уже мертвую почву до состояния окаменевшей гидропоники — практически с нулевым (без химии) плодородием. Затрачивают на получение одного центнера полусъедобного зерна 350-400 рублей. Шугуров, тратя 70-90 рублей, получал по 40-50 центнеров с гектара абсолютно экологически чистой пшеницы и ячменя с клейковиной 25% и выше. При этом росло плодородие! Что изменилось за это время?

Едем с Анатолием Ивановичем по полям. Их у него около 7 тысяч гектаров. Через несколько дней жатва. Шугуров прикидывает:

- Тридцать пять центнеров с гектара. Если бы не мыши, было бы далеко за сорок.

Год назад здесь собрали под пятьдесят. Это — наша средняя полоса, зона рискованного земледелия. Под ногами — серо-лесная почва, над коей среднегодовая температура — 5. Осадки 300-350 мм в год. Таких посевных площадей в России – две трети. Но есть и гораздо лучше — черноземы. Угробленные разрухой, заросшие сорняком.

Увиденное в который раз потрясло: сколь щедра дарованная русскому человеку наша земля, когда на ней оседает не варвар-потребитель, а расчетливый и бережливый к дару Матери-природы Хозяин…

- С 1999 по 2007 гг. рентабельность зернового производства в ТНВ ни разу не опускалась ниже 300 процентов. На вложенный рубль Шугуров всегда получает больше трех рублей (лучшая, максимальная рентабельность в Европе и мире - 140-160%)

- Себестоимость одного центнера зерна с абсолютной экологической чистотой у Шугурова — 70-90 рублей. И она повышается в основном за счет поднятия зарплаты, которая приближается здесь по совокупности выплат и выдаче бесплатного зерна к 20 тысячам рублей (себестоимость в США - 340 рублей, в Германии - 420 рублей, в Италии - 436 рублей).

- Технологический комплекс операций, наработанный в ТНВ «Пугачевское», позволяет превратить миллионы гектаров заброшенных в России земель в хлебонесущую житницу с минимальной себестоимостью зерна, насытив продовольственный рынок России дешевым, высшего качества хлебным и фуражным зерном: основой животноводства, птицеводства и прудового рыбоводства, – продолжает Чебалин.



Накормить Европу



Таковы всего лишь два примера русских прорывных агротехнологий. Есть и другие, причем не только из растениеводства или животноводства. Вот, скажем, уникальная технология советского ихтиолога Ю.Чебана дает возможность полностью прекратить промысел осетровых на Каспии и выращивать огромных рыб-икроносов в теплосбросных прудах электростанций и заводов. Причем растут такие осетровые быстрее, чем в дикой природе. К сожалению, в России эти опыты забросили, и Чебан уехал работать в Китай.

Но если государство вдруг очнется и решит развернуть нормальный приоритетный аграрный нацпроект, то в рекордные сроки может довести производство зерна до тонны на душу населения. Для этого необходимо создать Национальный центр поиска и испытания прорывного агротеха. Тем же самым мы и всему миру укажем путь из продовольственного тупика.

Если же исполнится мечта автора этих строк и на карте мира появится новая союзно-федеративная держава (куда войдут тучные черноземные территории Крыма, Причерноморья и Восточной Украины), то такая страна превратится в аграрную сверхдержаву. В глобального экспортера зерна, мяса, масла. Мы снова – но уже не за счет недоедания внутри страны – сможем кормить Европу. И держать ее в лояльности не только за счет газа и атомного оружия.



Лик ренессанса



Но какое село будет применять все эти достижения русской мысли? Что придет на смену вымирающим деревням старого типа?

Очевидно, что это будут крупные хозяйства: либо новое издание колхозов, либо большие латифундии новых помещиков (мегафермеров). Опыт самых успешных хозяйств на Юге России говорит: выживают и развиваются только коллективные и крупные хозяйства с хорошими менеджерами, умеющими воодушевить и сплотить работников.

Скорее всего, возникнет «новое издание» сталинских МТС, машинно-тракторных станций. Содержать свою сельхозтехнику каждому сельскому хозяйству – слишком дорого. Дорог ремонт. Дорого топливо. Да и машины используются не в полную силу. Тут-то и понимаешь рациональность создания Сталиным МТС – машинно-тракторных станций. В 1930-е годы колхозы не содержали свои парки аграрных машин: они заказывали работы у сети МТС. На станциях техника и работала с полной отдачей, и уход за ней был хорошим.

Но где будут жить новые русские аграрии (уже однозначно не крестьяне)? Нет, не в деревне старого типа. Скорее, в агрополисах. Когда коммунисты говорили о стирании грани между городом и деревней, они как в воду глядели. Только воплощали эту политику плохо, неумело. Сегодняшние футурологи говорят то же самое: и скученно-многоэтажные города, и старые села – тупики развития. Грядет эра разнообразных полисов: технополисов, университетополисов, наукополисов, агрополисов. Сиречь – поселений, где люди живут в индивидуальных домах – семейных усадьбах, располагаясь вокруг центров деятельности: технопарков, инновационных предприятий, военных баз, промыслов или крупных сельских хозяйств. Здесь – царство цифровой телефонии и беспроводной связи нового поколения. И еще – передовых форм самоуправления с минимальным чиновничьим аппаратом.

Агрополис – это совокупность семейных усадеб вокруг ядра, где расположены торгово-развлекательные центры, школы, машинно-тракторные станции и предприятия бытового обслуживания, административные структуры и спортивные сооружения. Агрополисы начал создавать Советский Союз еще в конце 1970-х. Но тогда еще не хватало нынешних технологий индивидуального домостроения, новых технологий ЖКХ и связи. Теперь они есть.

Агрополис – это уже не город и не деревня, а новый вид поселения. Созданные у нас, они потянут к себе активных и работящих людей со всего мира. Мы вспомним практику Екатерины Великой. Поглядите на окрестности Одесской области: императрица заселяла Новороссию желающими крестьянами со всего мира. Под Одессой были немецкие Люсдорф и Мангейм, населенная выходцами из Франции Шаба, основанный бежавшими из Османской империи болгарами Болград. А рядом – села с гагаузами, великороссами, малороссами-украинцами, молдаванами.

Сегодня же надо вновь заселять и переосваивать огромные пространства РФ, где города занимают всего полтора процента площади…

Наверное, такова картина возможного и желательного «сельского Ренессанса» в Великой России. И нужно добиваться воплощения такой мечты. Хватит стенать и ныть по тому, что Столыпин не успел завершить своей реформы, что Сталин провел коллективизацию, что демократы разрушили СССР (и т.д. и т.п.) На старом жизни не построишь. Да, ушла сельская Русь с кокошниками-наличниками, гармонями-картузами. Ну и пусть. Нужно двигаться в будущее, используя великолепные шансы, данные днем сегодняшним. Надо опережать весь мир и на селе, там, где наши либералы никакого будущего не видят.