«Русский человек не может говорить по-русски неправильно. Русский может говорить только с нарушением нормы», - утверждает замечательный ученый Майя Всеволодова. В ближайших номерах мы представим ее интереснейшую работу «Язык и его место в структуре Мироздания». А пока исправим одну несправедливость. Майя Владимировна направила письмо в журнал «Знание – сила», но редакцию не решилась его опубликовать. Напрасно. Умного человека всегда полезно послушать.

Я очень давний (и соответственно очень немолодой) читатель и почитатель Вашего журнала. Я обычно читаю его от корки до корки с карандашом в руках, причём карандаш я использую не для того, чтобы подчёркивать содержательно интересующие меня места, а для чисто профессиональных целей – я филолог, а точнее, лингвист, то есть специалист в области языка.

Я думаю, что вы уже догадались, чем вызвано появление в вашей почте моего опуса (не знаю, к какому жанру вы его причислите, но об этом чуть ниже). В вашем журнале № 2 за 2008 год опубликована так называемая статья господина Дмитрия Соколова «Физика и филология: заклятая дружба». Объясню употребление слов «так называемая». Любая статья в научно-популярном журнале (а таковым является журнал «Знание-сила») должна нести некоторую сумму новых знаний, для нашего журнала – знаний о мире и человеческом обществе в самом широком понимании этого слова. Никаких новых знаний в этом сочинении нет. Оппозиция «физики vs лирики» (я надеюсь, вы знаете, что vs – это символ оппозитивности) существует с 60 годов и ни к физике, ни к филологии, как представляется, отношения не имеет, но, вероятно, может интересовать социологов. Мне не очень понятно, зачем и почему эта статья написана. Сразу скажу, что мною движет отнюдь не обида на автора, а чисто профессиональное недоумение и некоторая досада. Досада от того, что не только у физиков, но, судя по любимому мной журналу и у всего нашего общества представление о филологии – кастрированное. Когда журналы или другие СМИ обращаются к филологии, речь идёт обычно о литературных произведениях, а если вдруг затрагивают язык, то обсуждаются две темы; или о том, «как сказать правильно», или о том, что значит то или иное слово или откуда оно произошло.

Что касается названной статьи, то, как кажется, у её автора вообще нет представления о том, что филология в настоящее время делится, по крайней мере, на две очень разных специальности – литературоведение и лингвистику. И хотя их соединяет Его Величество Язык, наши литературоведы, к сожалению, языка как специалисты тоже не знают, а зря. И я позволю себе ниже привести некоторые важные для моего сожаления аргументы. Разумеется, я как лингвист абсолютно не компетентна в вопросах литературоведения, которое, как и любая наука, в том числе, физика, тоже имеет много специальных разделов и направлений.

Мне хотелось бы, хотя бы частично, отнюдь не полностью – это невозможно – представить некоторые аспекты такого раздела филологии, как лингвистика. Может быть, это заинтересует и редколлегию журнала, и в нём (журнале) появятся материалы и о Языке.

Возвращаясь к вопросу о жанре моего опуса, давайте вспомним, что научные тексты делятся на учебные, научно-популярные и собственно академические. Учебные адресованы неофитам в данной области и их цель – представить систематизированный корпус знаний в данной области, апробированный на данное время соответствующим научным сооб¬ществом. Научно-популярный адресован любознательным неспециалистам, его цель сооб¬щить некоторые факты, которые могут заинтересовать читателя этого типа. Хотя среди них попадаются и такие, как, например, прекрасный цикл статей «Кольца истории», если не ошибаюсь, публиковавшийся в Вашем журнале, где были представлены не отдельные факты, а их взаимосвязь во времени, что в наших исторических курсах бывает редко. По¬больше бы таких статей! Собственно академический жанр адресован коллегам по профессии, и его цель обновить, скорректировать или поколебать, а то и разрушить устоявшуюся систему знаний. (Это, кстати, абсолютно разные регистры текста: два первых – чисто информативный регистр, третий – генеритивный; простите, но г-н Соколов тоже не объяснил мне, что такое гаусс) Я умею писать работы первого и третьего типа и абсолютный профан в научно-популярном стиле. Тем не менее, мне хочется ответить на статью господина Соколова, но не хочется обращаться только к нему – это был бы коммуникативный режим речи, когда есть обращение к конкретному адресату, статьи же пишутся в нарративном режиме, а режим речи – первая и наиболее высокая оппозиция в дихотомической категории текста. Простите, что не объясняю терминов, но г-н Соколов уверяет, что филологические тексты понятны каждому физику, что называется, «без перевода». Думаю, что и остальные читатели в этом отношении не уступают нашим физикам.

Поэтому, с Вашего разрешения, представляю то, что у меня получилось. Вам решать.


Автор - доктор филологических наук, профессор филологического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.