При превращении христианства в государственную религию был разработан Символ веры – краткое изложение догматов, которые каждый христианин обязывался безусловно принять.

Ниже излагается Русский символ – предельно лаконичное описание особенностей русского национального характера, сопровождаемое минимальными пояснениями. Тем, кто не удовлетворится данным текстом, рекомендуем ознакомиться с «Русской долей». Если ж и после прочтения той книги кому-то захочется большего… тому можно только сказать, что одними словами характер народа не раскрыть. Психические процессы лишь чуть-чуть касаются вербальной сферы, но основным телом своим лежат много ниже – в области бессознательного, архетипичного. Принадлежат царству чувств, мало подвластных человеческому разуму. Так что ищущему придется самому что-то предпринимать, а не искать истину в чужих словах.

Русский считает окружающий мир независимым от желаний и потребностей человека. Поэтому душа его открыта Богу, а мироощущение подобно европейскому.

Русский относится к природе как к Храму, и в этом первое фундаментальное отличие русского мироощущения от европейского: типичный Европеец, особенно западный, воспринимает среду обитания скорее как Мастерскую.

Русский понимает свободу как пребывание в таком мире, который является результатом его личных усилий по выработке правил человеческого общежития. В этом второе фундаментальное отличие Русского от Европейца, для которого свобода – это прежде всего возможность борьбы за реализацию своих желаний и планов.

Русский верит в существование Высшей Справедливости и в первую очередь заботится о выполнении своего долга. В этом Русский похож, скажем, на Китайца или Японца, но отличается от Европейца, склонного к целе-рациональным моделям поведения.
Русское мироощущение отвергает беспредельное приобретение материальных благ, давая установку трудиться столько, чтобы жить достойно, и не более. Выше этой планки труд как таковой для Русского теряет прямой смысл, перерождаясь в состязание, испытание, в добровольно возложенное на себя страдание и так далее.
Русские ценностно-рациональные модели поведения настроены на абсолютные истины, на независимые от времени и конкретных обстоятельств понятия, что такое хорошо и что такое плохо. Наиболее выпукло эта черта проявляется в феноменах русского терпения и русского правдоискательства. Величайший смысл своих забот Русский видит в установлении справедливости и гармоничности отношений между окружающими его людьми.
Привычка терпеть входит Русскому в плоть и кровь, становится неотъемлемым свойством личности, облегчая психические процессы супрессии и репрессии, и создает особую привлекательность самоограничению во всем и всюду, порождая потребность саможертвенности как независимой нравственной ценности. В результате формируется уникальное понимание личностных обязанностей перед обществом: чем выше общественное положение человека, тем больше он должен отдавать.

Русский убежден в равенстве всех людей перед Богом и готов к любым коллективным действиям, но только осознанно и осмысленно, претендуя на полную свободу при исполнении добровольно возложенной на себя общественной роли. Соответственно, Русский склоняется к диффузному общению, при котором друзья и товарищи выбираются по критерию личностной притягательности. В этом – еще одно отличие Русского от Европейца, определяющего круг общения с учетом, главным образом, полезности для реализации своих целей.
Жизнь Русского мира регламентируется не столько распоряжениями официальных органов власти и существующими законами и уложениями, сколько пожеланиями людей, обладающих высоким личностным статусом или, как говорилось в старину, репутацией. Русские добровольно исполняют их просьбы ли требования, то есть отказываются от крупицы собственной свободы потому, что искренне полагают такое поведение правильным; потому, что им это приятно.
Главное условие приобретения в Русском мире талантливым и инициативным человеком высокого личностного статуса – обладание безупречным моральным авторитетом, требующим глубокого понимания действующих в обществе моделей поведения и личного следования им. Несправедливость, присущая любому управлению обществом, предопределяет отказ русских народных вождей от какой бы то ни было официальной власти и, как правило, их нещадную критику привилегированных слоев населения.

Русский чувствует духовное превосходство над представителями прочих всех племен и народов, убежден в особом пути России, в мессианской миссии русских на Земле.
Русский – сверхнационалист, миродержатель, стремящийся к тому, чтоб комфортно было проживать бок о бок всем народам. Никогда и никого он не замышлял переделывать «под себя»: зачем? рано или поздно все, как только поумнеют, сами захотят стать русскими. «Русский» – это не столько национальность, сколь почетное звание, все равно что офицерское достоинство для выпускников сержантской школы.
Русскому претит присвоение плодов чужого труда… потому что обманом или силой брать не свое есть унижение собственного достоинства. Потому что только отдавая что-то, ты утверждаешь свое превосходство.