Сегодня: Суббота, 12 октября
Поставить закладку  |  Сделать стартовой
НАШЕ ВРЕМЯ - Еженедельная общественная газета
НАШЕ ВРЕМЯ - номер в лицах:
Первая еженедельная аналитическая газета Оглавление номера 219 от 21-21 ноября
Карта сайта |  Редакция  |  Реклама  |  Архив  |  Запасники  |  Опросы  |  sitemap

Живая очередь
ТЕМА НОМЕРА

НОВОСТИ ДНЯ

НОВОСТИ-1

ГРАЖДАНЕ

ИНСАЙД

РЕПОРТАЖ

ТРЕНДЫ

ПРОБЛЕМЫ

НОВОСТИ-2

ЗДОРОВЬЕ НАЦИИ

БЕЗОПАСНОСТЬ

ПУТЕШЕСТВИЯ

ДОМ И ДАЧА

ИЗЮМ СЕТИ

УМНЫМ

ПОДРОБНОСТИ

ОКОЛОСПОРТ

ЧТО ЕСТЬ

НОВОСТИ-3

ЗАКОН И ПОРЯДОК

ТЕХНО

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР

ОБРАЗОВАНИЕ

КАЧЕСТВО ЖИЗНИ

25-Я ПОЛОСА: ИНТЕРНЕТ

Туризм

НЕДВИЖИМОСТЬ

БУДЬ ЗДОРОВ

РЕКЛАМА

ТЕНДЕНЦИИ

ПОДРОБНОСТИ

МОДА

Что наша жизнь - игра!

НАШЕ ВРЕМЯ по авторам:
поиск по сайту:


GAZETANV
Архив номеров:
№218 от 28 августа
Пассивный Заработок: Плюсы и Минусы

№217 от 31 марта
Нейронные сети – начало новой эпохи

  Весь архив
НАШЕ ВРЕМЯ в интернете:
RSS трансляции
https://www.gazetanv.ru/rss.xml

 


ГЛАВНАЯ АРХИВ НОМЕРОВ №135 ТЕМА НОМЕРА
ЕГО АНГЕЛ

Дмитрий Белюкин. Смерть Пушкина. 1986 г.
Дмитрий Белюкин. Смерть Пушкина. 1986 г.

Величественное произведение Вадима Старка «Наталья Гончарова» будет обсуждаться - годами. Без сомнения, это лучшая памятная веха, которой отмечен юбилейный Пушкинский год, год 210-летия национального гения. Но, конечно, этим не исчерпывается значение книги, вышедшей в популярной серии ЖЗЛ.

Во время встречи, посвященной этому событию, выходу книги, в музее-квартире Пушкина на Арбате (слово чужой и чуждой эпохи «презентация» употреблять не хочется) Вадим Петрович Старк нежно говорил о Пушкине и Наталье Николаевне. Вопреки всякой логике и правде жизни все «Повести Белкина» получили счастливый конец, когда Пушкин узнал о согласии на этот брак… При этом как честный исследователь Старк жесток со своими персонажами, о которых он знает слишком много. Тем ценнее его окончательные выводы. Похоже, они действительно окончательные.

А для публикации в НВ мы выбрали одну из вводных глав - чтобы не портить читателям радость со-исследования. Таких проницательных читателей у книги Вадима Старка «Наталья Гончарова» должно быть очень много. И в этом году, и в последующие.

Н. Н. Ланская (Пушкина). Худ. В. И. Гау. 1849 г.
Н. Н. Ланская (Пушкина). В. Гау. 1849 г. Портрет Н. Н. Гончаровой (?). Рис. А.С.Пушкина.  Чернила, «Медный всадник», 6 октября 1833 г., Болдино (фрагмент листа).


ОТЕЦ И МАТЬ


Наталья Гончарова родилась в семье Николая Афанасьевича Гончарова и Натальи Ивановны, урожденной Загряжской, как и отмечено дедом, пятым ребенком. В записи о ее рождении, сделанной дедом Николаем Афанасьевичем, значится, что крестным отцом был Загряжский, без указания имени и отчества. Совершенно очевидно, что в этой роли выступил, как его называет отец новорожденной, «шурин Загряжский», ее дядя Александр Иванович Загряжский, старший брат ее матери, пригласивший семейство Гончаровых в Кариан. Крестной стала мать Афанасия Николаевича, Екатерина Андреевна Новосильцева, урожденная Сенявина, в первом браке Гончарова.

Родителей Натальи Гончаровой с полным правом можно назвать москвичами. В Москве и Подмосковье прошли детство, отрочество и началась юность Натальи Ивановны Загряжской, ее красота начала обращать на себя внимание окружающих. Своеобразной данью любви к ней москвича, переводчика Александра Васильевича Иванова станет посвящение ей перевода с французского романа английского писателя Р.-М. Роша «Изгнанный сын или Вертеп разбойников». Первая его часть вышла в 1808 году, когда Наталья Ивановна уже была замужем, но тем не менее посвящение было сделано Наталье Ивановне Загряжской. Одно из двух: или автор специально использовал для посвящения девичью фамилию, под которой он знал предмет своих чувств, – или не ведал ничего о том, как сложилась ее судьба после того, как она была увезена в Петербург.

В Петербурге Наталья Ивановна вместе с сестрами Софьей и Екатериной была принята ко двору фрейлинами к супруге Александра I императрице Елизавете Алексеевне, урожденной Луизе Марии Августе принцессе Баденской. Наталья Ивановна, как в будущем ее дочь, блистала при дворе, прославленная за красоту и окруженная вниманием многочисленных поклонников. Неожиданно в нее влюбился фаворит императрицы кавалергард Алексей Охотников. Так она оказалась втянута в историю, которая потрясла современников, переживалась потомками. Эта история окончилась смертью одного из ее участников и свадьбой Натальи Ивановны. Вся ее дальнейшая жизнь и особенности ее характера, сыгравшие свою роль и в ее отношениях с Пушкиным, во многом были определены тем, что произошло в конце 1806-го – начале 1807 года.

Главная участница разыгравшейся драмы – императрица Елизавета Алексеевна, которую отличали преданность новому отечеству, его обычаям, православной вере, любовь к русской литературе. Деятели «дней Александровых прекрасного начала», писатели, в их числе Николай Михайлович Карамзин, составляли ее окружение.

Ни для кого в придворном мире не являлся секретом роман Александра I и Марии Антоновны Нарышкиной, урожденной княжны Четвертинской, больно задевший императрицу Елизавету Алексеевну. Тема эта была целое столетие под запретом. Только в начале XX века ее коснулся Д.С. Мережковский в своем романе «Александр I». События, невольной участницей которых станет Наталья Ивановна Гончарова, представляются следующим образом:

«Вскоре после Аустерлица появилось в иностранных газетах известие из Петербурга: “Госпожа Нарышкина победила всех своих соперниц. Государь был у нее в первый же день по возвращении из армии. Доселе связь была тайной; теперь же Нарышкина выставляет ее напоказ, и все перед ней на коленях. Эта открытая связь мучит императрицу”.

Однажды на придворном балу государыня спросила Марию Антоновну об ее здоровье.

– Не совсем хорошо, – ответила та, – я, кажется, беременна.

Обе знали от кого».

Марию Антоновну Нарышкину Пушкин впервые поминает в ранней поэме «Монах», написанной именно в 1813 году. Известна она стала только в 1928 году, будучи найдена в бумагах лицейского товарища Пушкина, князя Александра Горчакова. Он неоднократно в 1870–1880-х годах рассказывал историку Царскосельского лицея В. П. Гаевскому о том, что уговорил Пушкина уничтожить «Монаха» – стихотворение «довольно скабрезного содержания». Однако как раз в бумагах Горчакова поэма и была найдена, притом в весьма потрепанном виде, судя по которому она передавалась лицеистами из рук в руки. Позднее Горчаков вряд ли давал ее кому-либо читать, почитая «дурной поэмой», но уничтожить не решился.

В этой поэме Мария Антоновна Нарышкина поминается в монологе черта, соблазняющего монаха:

Поедешь ты потеть у Шиловского,
За ужином дремать у Горчакова,
К Нарышкиной подправливать жилет.


Мария Антоновна, которой в ту пору было 34 года, еще с 1801 года была фавориткой Александра I. Пушкину, как и всем лицейским, жившим в непосредственной близости от Екатерининского дворца, летней резиденции императора, было известно об этом многолетнем романе.

Ф. Ф. Вигель, приятель Пушкина, чьи «Записки» использовал в своем романе и Мережковский, писал в них: «Кому в России не известно имя Марии Антоновны? Я помню, как в первый год пребывания моего в Петербурге, разиня рот, стоял я перед ее ложей и преглупым образом дивился ее красоте, до того совершенной, что она казалась неестественною, невозможною; скажу только одно: в Петербурге, тогда изобиловавшем красавицами, она была гораздо лучше всех. О взаимной любви ее с императором Александром я не позволил бы себе говорить, если бы для кого-нибудь она оставалась тайной; но эта связь не имела ничего похожего с теми, кои обыкновенно бывают у других венценосцев с подданными».

Позднее в качестве эпиграфа ко второй главе «Пиковой дамы» Пушкин использовал светский разговор Дениса Давыдова с М.А. Нарышкиной:

– Il paraît que monsieur est décidément pour suivantes.
Que voulez-vous, madame? Elles sont plus fraîches.
Светский разговор.

(– Вы, кажется, решительно предпочитаете камеристок.
– Что делать, мадам? Они свежее).

Прочитав «Пиковую даму», Д.В. Давыдов 4 апреля 1834 года написал Пушкину: «Помилуй, что за дьявольская память! – Бог знает когда-то на лету я рассказал тебе ответ мой М.А. Нарышкиной насчет les suivantes, qui sont plus fraîches, а ты слово в слово поставил это эпиграфом в одном из отделений Пиковой Дамы». Этот эпизод нашел отражение и в черновиках «Романа в письмах»: «Недавно кто-то напомнил эпиграмму Давыдова какой-то спелой кокетке, которая смеялась над его демократическою склонностью к субреткам: que voulez[-vous], ma[dame] elles sont plus fraîches – Многие принял[и] сторону дам большого света – утверждали что любовь питается блеском и тщеславием». В доме Нарышкиных на Фонтанке часто устраивались балы губернского дворянства, на которых присутствовала вся петербургская публика. Об одном из своих посещений великолепного нарышкинского особняка Пушкин писал жене в Полотняный Завод 18 мая 1834 года: «Вчера я был в концерте, данном для бедных в великолепной зале Нарышкиных».

Имя мужа Марии Антоновны как самого знаменитого рогоносца пушкинской поры будет поставлено под анонимным пасквилем, полученным поэтом 4 ноября 1836 года. Александр I имел от своей фаворитки дочь Софью. Императрица Елизавета Алексеевна также родила дочь от кавалергарда Охотникова, в 1806 году. В октябре 1806 года человек, якобы подосланный великим князем Константином Павловичем, смертельно фаворита императрицы при выходе из театра, и в январе 1807 года он умер. Эта история наделала много шума.

Алексей Яковлевич Охотников вышел из среды среднего дворянства Воронежской губернии, где его семье принадлежали поместья в Землянском уезде. Начав службу сенатским регистратором, он 21 мая 1801 года был определен эстандарт-юнкером в Кавалергардский Ее Величества полк, шефом которого была в ту пору императрица Елизавета Алексеевна. Через четыре месяца, 25 сентября, он получил первый офицерский чин корнета, а 5 ноября 1802 года произведен в поручики. 24 июня 1804 года Охотников был назначен полковым адьютантом. 29 марта 1806 года ему следует очередной чин штаб-ротмистра. В 1805 году он влюбился в императрицу. Семейное предание в изложении историка Кавалергардского полка С. А. Панчулидзева так передает эту историю.

«Муж – высокопоставленное лицо – невзирая на красоту, молодость и любовь к нему своей жены, часто изменял ей. Ко времени ея сближения с Охотниковым она была окончательно покинута своим мужем, который открыто ухаживал, даже в ея присутствии, за одной дамой того же круга. Про эту связь говорил весь Петербург. Иные не находили в том удивительного, считая забытую жену за слишком серьезную и скучную, и вполне оправдывали легкомысленность мужа; другие смотрели с сожалением на молодую женщину, переносившую с достоинством это тяжелое и незаслуженное оскорбление. Между таковыми был и Охотников. Чувство Охотникова возросло от сознания, что оно никогда не встретит взаимности, так как в Петербурге все говорили о неприступности молодой женщины и любви ее к своему мужу.

Но, вероятно, последняя измена переполнила чашу терпения молодой женщины. И, покинутая, одинокая, она невольно заметила взгляды молодого офицера. В них она прочла глубоко скрытое чувство любви и сожаления к ней; видя эту симпатию к ее несчастию, она сама увлеклась. Любовь их продолжалась два года. Наконец наступил роковой день: осенью 1806 года, при выходе из театра, Охотников был кем-то ранен кинжалом в бок. […] Подозрение его падало на брата мужа любимой женщины. Последнее время тот неустанно следил за своей невесткою и, как думал Охотников, преследовал ее своею любовью.

Если убийство и было дело его рук, то навряд ли мотивом была любовь к невестке, а напротив – его любовь и преданность к брату; если он и следил за своей невесткою, то именно из-за боязни за честь брата».

Тяжело раненный Охотников подал 27 октября 1806 года Охотников прошение об отставке, «за имеющеюся…грудной болезнью». Поданное по команде прошение доходит до командующего гвардейским корпусом великого князя Константина Павловича, который предписал шефу полка Уварову: «Охотникова лично освидетельствовать в болезни, и действительно ли он к службе неспособен, а что по тому окажется, мне донести». 14 ноября 1806 года Охотников по болезни был уволен со службы. Смертельный исход стремительно приближался. Тогда императрица с помощью своей сестры Амалии устроила с ним свидание. В минуту расставания она поцеловала его в губы. Он прошептал в ответ: «Я умираю счастливым, но дайте мне что-нибудь, что я унесу с собою». В качестве последнего дара он получил локон волос Елизаветы Адексеевны, упавший ему на грудь, медальон с ее портретом и памятное кольцо. Умер он 30 января 1807 года. Императрица с сестрой в траурном платье посетила его квартиру. На другой день принцесса Амалия забрала оттуда шкатулку с письмами императрицы, которые ее поклонник завещал ей вернуть. Через шесть месяцев над могилой Охотникова на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры появился надгробный памятник, сооруженный на средства императрицы в виде грота со скульптурой плакальщицы у сломанного дерева с надписью: «Кавалергардского полку штаб-ротмистр, Алексей Яковлевич Охотников. Умер 30 января 1807 года на 26-м году от рождения».

Уже после того, как Охотников был смертельно ранен, 3 ноября 1806 года на свет появилась дочь императрицы, названная в честь нее Елизаветой, прожившая всего полтора года и умершая 30 апреля 1808 года. Она почиталась конечно же дочерью Александра I, но была погребена неподалеку от могилы своего истинного отца в – Благовещенской церкви Александро-Невской лавры.

После этой истории Елизавета Алексеевна еще больше замкнулась в себе. Посол Наполеона в России генерал Савари писал о ней: «Царствующая императрица живет в полном уединении. Она кушает у себя, одна с сестрой принцессой баденской Амалией, по крайней мере 3 раза в неделю. В другие дни, когда она обедает у императора, она появляется в столовой за минуту до подачи кушанья, удаляется немедленно после кофе и возвращается в свои внутренние комнаты, откуда она высылает даже фрейлину или придворную даму, несущую при ней дежурство».

Трудно сказать какая роль досталась во всем этом деле Натальи Ивановне Загряжской, тогда фрейлине императрицы. Разрывался ли Охотников в своих чувствах между императрицей и ее фрейлиной или последняя была для него лишь временным увлечением? Стала бы она супругой-ширмой или они вместе покинули бы двор, удалившись в деревню, как иногда бывало в завершение подобных историй? Роковой удар кинжалом нарушил планы всех участников этой драмы.

Наталью Ивановну выдали за Николая Афанасьевича Гончарова, тогда камер-юнкера, красавца и наследника значительного состояния, обращенного уже к тому времени в майорат. После ранней смерти старшего брата Дмитрия он остался единственным ребенком Афанасия Николаевича и Надежды Платоновны. Они не чаяли в нем души, дали ему европейское образование, для чего приглашались лучшие учителя, обучавшие его различным наукам и языкам, к которым у него оказались необыкновенные способности. Он в совершенстве овладел французским, английским и немецким, писал стихи. У Николая открылись и незаурядные музыкальные способности – он виртуозно играл на скрипке и виолончели. Среди его гувернеров оказался в Полотняном Заводе и будущий учитель Пушкина, профессор французской словесности в Лицее Давид де Будри, родной брат Жана Поля Марата. Николай Афанасьевич был на 11 лет старше Пушкина. В 1804 году он был зачислен на службу в Коллегию иностранных дел, куда поэт поступил в 1817 году по окончании Лицея. При дворе Гончаров безумно влюбился в Наталью Ивановну.

Венчание состоялось за три дня до смерти Охотникова, 27 января 1807 года в парадной Большой церкви Зимнего Дворца во имя Спаса Нерукотворного образа, устроенной Растрелли в стиле русского барокко. Ее достопримечательностью был древний флорентийский образ Божьей Матери, писанный, по преданию, евангелистом Лукой. А стоило поднять глаза вверх, то взору открывался великолепный живописный плафон «Воскресение Христово» работы Франческо Фонтебассо (1760).

Наталья Ивановна вступила в семейство Гончаровых. Годом их свадьбы датируется письмо Н. А. Гончарова из Петербурга бабушке Е. А. Новосильцевой, к которому приписку сделала молодая супруга, также именуя ее бабушкой:

«Цалую ваши ручки милая Бабушка и молю Бога, чтоб вы были здоровы, сестрицы свидетельствуют вам свое почтение, честь имею пребывать вам
всепокорная внука
                                 Наталья Гончарова».


Молодых удалили от двора и из Петербурга. Николаю Афанасьевичу был дан чин коллежского асессора с назначением секретарем московского генерал-губернатора. Ему обещалась, если не счастливая семейная жизнь, то, во всяком случае, хорошая карьера. Однако не сложилось ни карьеры, ни семейной жизни. С 1814 года, после падения с лошади, у него стали проявляться признаки душевной болезни, со временем принявшей хронические формы.

Молодые Гончаровы поселились в Пречистенской части Москвы. Еще основатель Полотняного Завода Афанасий Абрамович Гончаров в 1740-е годы завел в Москве дом в приходе церкви Святой Троицы в Серебрениках, который после его смерти в 1784 году перешел во владение внука, Афанасия Николаевича. Кроме того, бабушке Екатерине Андреевне принадлежал дом в приходе Вознесения, на Большой Никитской. Именно в этом доме и устроилась в 1808 году молодая чета. Здесь 1 мая 1808 года родился их первенец – сын Дмитрий, будущий наследник Полотняного Завода. (Дмитрий Николаевич в чине надворного советника и камер-юнкера вышел в отставку, был Медынским уездным предводителем дворянства, в июле 1836 года женился на княжне Елизавете Егоровне Назаровой, ровеснице Натальи Николаевны). Скончался он в 1860 году. Восприемниками его были брат матери Александр Иванович Загряжский и Екатерина Андреевна Новосильцева – они же будут крестными Натальи Гончаровой.

22 апреля 1809 года появилась на свет Екатерина Николаевна, старшая из трех дочерей Гончаровых, которой суждено будет сыграть значительную роль в истории дуэли Пушкина в качестве возлюбленной, а затем невесты и жены Жоржа Дантеса.

Второй сын, Иван, родился 22 мая 1810 года. (Иван Николаевич Гончаров 27 апреля 1837 года, вскоре после гибели Пушкина, обвенчался с княжной Марией Ивановной Мещерской, имел чин генерал-майора и умер в 1881 году).

Крестной матерью была всё та же прабабушка; крестным отцом Екатерины стал Александр Иванович Загряжский, а Ивана – его старший братец Дмитрий.

На следующий год, 27 июня, родилась вторая из сестер Гончаровых – Александра Николаевна, или Александрина, как ее называли в семье. Однако она появилась на свет не в Москве, как обыкновенно считается, а в Петербурге, как раз в ту пору, когда Пушкин был привезен туда для определения в Лицей. Точное место рождения Александрины устанавливается по сохранившейся записи деда Афанасия Николаевича: «1811 Года с 26 на 27 июня в Петербурге на мызе принцессы Барятинской на 21 версте по Петергофской дороге родилась 4-м дочь Александра в половине 12 часа ночи. Восприемником был Николай Михайлович Мусин-Пушкин, восприемницею княгиня Варвара Александровна Шаховская». Если строго следовать этому свидетельству, она родилась не 27-го, как обыкновенно указывается, а 26 июня.

Местоположение этой дачи в пяти верстах от Петергофа соответствует Михайловке, одной из великокняжеских усадеб, где некогда было пять дачных участков, один из которых и принадлежал в описываемую пору кн. Е. И. Барятинской. А. Н. Гончаров называет ее принцессой, так как она была урожденной принцессой Голштейн-Бек. Она владела усадьбой с 1790 года по 1816-го. Усадьбу еще называли «гетманской мызой», ибо до Барятинской она принадлежала гетману Украины графу Кириллу Григорьевичу Разумовскому. На этом участке летом сдавались главный господский дом и еще два помещения, специально для того построенные. Соседним участком владела княгиня В. А. Шаховская, крестная мать Александрины. Гончаровы жили, видимо, в главном доме (позднее для нового владельца усадьбы, великого князя Михаила Николаевича, он был перестроен архитектором Боссе в Кавалерский или Гофмейстерский корпус, сохранившийся до наших дней). «Гетманской мызой» и поныне называют в Михайловке этот дом, в котором родилась Александра Николаевна Гончарова.

Наконец, пятым ребенком Гончаровых явилась на свет Наталья Николаевна.


От него к ней.

 

   
стр.1 // СТАРК Вадим
Полное оглавление номера


НАШИ ПАРТНЕРЫ

|

Взгляд из Америки: очаги терактов по-прежнему имеют северокавказскую прописку
В докладе американского госдепартамента о распространении терроризма в мире в 2011 году, который ежегодно направляется в конгресс США, указывается на то, что очаг террористической опасности в России по-прежнему концентрируется на Северном Кавказе.

Атеисты и верующие – актуальное противостояние ХХI века
Закон, предполагающий уголовную ответственность за оскорбление чувств верующих и осквернение святынь, был внесен в Госдуму.

Казахстан: войска стреляют в мирных людей
Сегодня более 3000 человек собрались на мирный митинг на главной площади города в центре Жанаозеня.

Долг платежом красен
Конфликт с российским дипломатом произошел в провинции Конфликт с российским дипломатомв Китае. К нему применили насилие и задержали в одном из офисов во время оказания помощи двум российским гражданам. Последних, в свою очередь, из того же офиса уже пять дней не отпускают китайские партнеры.

Слушается дело об убийстве Свиридова
В Мосгорсуде слушается дело шести уроженцев Северного Кавказа, которые в ночь на 6 декабря затеяли на улице потасовку, в результате которой был убит болельщик московского «Спартака» Егор Свиридов.

Юрий Кукин
У каждого поколения должны быть свои герои. Это, конечно, громко сказано. Тем более, когда при упоминании таковых, в первую очередь, возникает специфический голос, нехитрых несколько аккордов под гитару и удивительное человеческое обаяние. Сразу вспоминается дурацкое: «Хороший парень – это не профессия».

Премия Леонида Вышеславского – А. Зараховичу и Г. Фальковичу.
В Киеве состоялось пятое по счету вручение уникальной поэтической премии имени Леонида Николаевича Вышеславского «Планета поэта» (русская и украинская номинации). Л.Н. Вышеславский – личность легендарная, человек, которому Григорий Петников в 1963 году передал звание «Председатель земного шара».


Издательский дом "Наше время" © Издательский дом "Наше время"
Все права защищены
(495) 951-39-05
Правовая информация об ограничениях | sitemap