БОРИС ГАЛКИН О ЧЕСТНОСТИ, ШОУ-БИЗНЕСЕ И ЧЕЧНЕ



Когда на широкий экран вышел фильм режиссера Владимира Потапова «07 меняет курс», история о летчиках, критики стали сравнивать фильм с культовыми советскими лентами «В бой идут одни старики» и «Небесный тихоход», только на современный лад. «Профессия летчика одна из самых ответственных в наше время. Выбрать ее сродни подвигу», – говорит исполнитель одной из главных ролей Борис Галкин. Для молодежи Борис Галкин, прежде всего, отец популярного Влада Галкина, игравшего в таких популярных лентах, как «Дальнобойщики», «Спецназ». Для людей старшего возраста Борис Сергеевич – легендарный актер, создавший сам в качестве режиссера ряд известных картин. Для студентов театрального училища он любимый педагог. Во время интервью с популярным актером и режиссером я выяснила, что творческая профессия – не менее героическая и опасная, чем профессия летчика.



- Борис Сергеевич, в чужом фильме сниматься сложнее, чем в своем? Не строптивый ли вы? Если вы чего-то не понимаете на съемочной площадке, вы кричите?

- Я даже не помню, когда кричал в последний раз. На футболе, наверное. Если я читаю сценарий, и он, на мой взгляд, бездарный, то режиссер либо соглашается с моими требованиями и вносит исправления, либо не соглашается, и тогда я ухожу. Актерам необходимо требовательно относиться к режиссеру. Сегодня же, в большинстве своем, особенно в сериалах, актеры просто произносят текст. Это ужасно. Я с ужасом на это все смотрю. Может быть, действительно наступило время, которое называется кинобизнесом или шоубизнесом. И нужно быстро и как можно больше «отбить» денег, а как будет сделан фильм, никому не важно. Я считаю это убийством профессии. Актерской профессии, режиссерской профессии, профессии художника. Да для всех пагубна эта спешка.



«Лучше меньше, да лучше»



- Актеры, став известными, набирают себе огромное количество проектов. В итоге может случиться трагедия, как в случае с Андреем Краско – актер просто «сгорел на работе», не выдержав бешеного ритма…

- Царство небесное Андрею. Это очень большая потеря для нашего кино. Редчайший артист уровня Анатолия Папанова, Евгения Евстигнеева – потрясающий актер, с невероятной достоверностью и требовательностью по отношению к себе. Он всегда был убедителен, в его работах живая человеческая судьба. Это очень трудный путь, нужно много пропустить через свое сердце, много потрудиться, чтобы был такой эффект.

- За год Краско снялся в пятнадцати картинах. И работал, работал, работал. При этом – я только недавно узнала и была в шоке – при всей своей известности и узнаваемости, не заработал даже собственную отдельную квартиру, он снимал жилье.

- Если Краско собирал такую большую кассу, люди шли в кинотеатр на фильмы с его участием, он должен был быть материально обеспечен, чтобы спокойно жить и выбирать сценарии, новые работы. У нас такого нет, и актерские гонорары рассчитываются из затратной части производства картины. Сейчас такое время, когда многие продюсеры, особенно на телевидении, говорят: «Ой, а нам и не нужны профессионалы, мы своих «звезд» вырастим и «раскрутим»!» Они не понимают, до какой степени может быть притягательным редкий, самобытный артист, как он может держать публику и внимание зрителей. Я не очень люблю цитировать нашего прежнего вождя. Но Ленин говорил правильно: лучше меньше, да лучше. Вспомним советское кино. Картины Данелия – это произведения искусства! Картины Мотыля, Хуциева… Они самобытны по своей природе. В них есть глубина, качество, человечность. Пока не вернемся к требовательному отношению к кино, мы будем терять профессию и терять артистов.

- Борис Сергеевич, есть мнение: чтобы попасть в театральное училище или в институт кинематографии, нужно быть сыном известного актера либо режиссера. Это правда?

- Да нет, что вы. Могу привести массу примеров, прямо противоположных этому мнению. Для молодежи важны два качества – талант и мужество.



«Нужно… не грешить»



- Ваш сын Влад очень рано пришел в кино. Ему было девять лет, когда он снялся в фильме «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна».

- Мы с женой не очень хотели, чтобы он стал артистом. Царство небесное, бабушка Людмила Николаевна, отвела его на пробы. Когда его утвердили, она нам сообщила о том, что он будет сниматься у Говорухина.

- Бабушке не попало от вас?

- Не попало. Хотя мы были потрясены, удивлены. Мы знали Говорухина, он замечательный режиссер. Но с другой стороны, понимали, что у Влада начнется трудная жизнь. Фактически десять лет он из года в год снимался, менял школы... Мы боялись, что он повзрослеет и не будет востребован как артист. Это же много таких историй, это же человеческие трагедии! Но после просмотра картины «Этот негодяй Сидоров» я увидел, что Влад уже размышляет и думает над ролью. Когда мы вышли из кинотеатра, я сказал: «Владюха, ты можешь стать очень хорошим актером». Он внимательно на меня посмотрел и сказал: «Спасибо, папа».

- Как вы воспитывали сына? Ремнем?

- Важно быть честным по отношению к чувствам ребенка. Банально звучит, но нужно …не грешить. Нужно, чтобы ребенку за отца, за мать, не было стыдно. Мы так и старались с Еленой жить.

- Влад рос хулиганом?

- Он чуть-чуть подхулиганивал. Я, единственное, соизмерял его поведение со своей молодостью и прикидывал, не хуже ли он, чем был я в его возрасте? Не хуже. Были какие-то трудности, переходной возраст от 14 до 16 лет, до поступления в институт. Ему, как и любому подростку, наверное, казалось, что никто его не понимает, идеалы рушатся. Но Влад мудрый, он быстро разобрался, что к чему.

- Он часто советуется с вами, как нужно готовиться к той или иной новой работе?

- Пожалуй, первая роль, которую он играл и не поделился соображениями – это Иван Бездомный в «Мастере и Маргарите». А для меня это было важно, поскольку я в свое время репетировал Ивана Бездомного в театре на Таганке. Мне было интересно, как сыграет Бездомного Влад. Я был потрясен его работой – живой персонаж из того времени! Так что мой сын – самостоятельно действующая творческая лаборатория. К сожалению, редко встречаемся. Он много снимается, много работает. Недавно врачи сделали операцию ему на колено. Он вывихнул ногу, надорвал связку на съемках. Но сразу после операции опять уехал на съемочную площадку.



Граната на память



- Все актеры, насколько я знаю, – коллекционеры. Долгие годы хранят разные вещи, привезенные со съемок. Вы, наверняка, в этом плане тоже не исключение.

- Не исключение. У меня долго хранились, а потом за ветхостью распались бахилы. Дореволюционные. В них я снимался в «Матвеевой радости». Потрясающие сапоги из тюленей кожи: сделаны как ботфорты, выше колена. Тельняшки, береты, ножи... С одной съемки даже граната осталась! Эту история я рассказываю как анекдот. Я снимал фильм в Чечне. С заместителем министра Минюста Калининым объездили почти всю Чечню. На аэродроме я встретил своего приятеля полковника. Он рассказал мне о чудовищных событиях, которые происходят в Чечне, и предупредил: «Старина, здесь вариант только один: вот попал ты в безвыходную ситуацию, без гранаты делать нечего. Держишь гранату в руках, палец на кольце – и диктуешь условия. Только так. Другого пути нет». И он бросил мне в сумку гранату.

Так ведь я забыл об этой гранате, за три недели работы! Надо возвращаться, летим обычным рейсом, первый класс. Прилетаем во Внуково. Мне Калинин говорит: «Поехали со мной, меня машина встречает у трапа». Я: «Нет, меня встретят возле аэропорта, где пассажиры выходят». Вместе с пассажирами иду на выход. На выходе досмотр, по эскалатору уже едет моя сумка, а я в последний момент вспоминаю, что у меня граната! Милиционеры-пограничники удивленно на меня смотрят. Пауза. Потом они говорят «Ну, и что будем делать?» – «Я не знаю» – «Ну ты понимаешь, что…?» – «Очень хорошо понимаю…» Они все-таки пропустили меня, и я сдал гранату в милицию, объяснил ситуацию. Милиционеры вывинтили запал. Эта граната тоже лежит у меня дома как память.