НАТАЛЬЯ КРАЧКОВСКАЯ О ГАЙДАЕ, «ПУСТОМ КИНО» И МОЛОДЁЖИ



Наталья Крачковская посетила родину «своего» режиссера Леонида Гайдая – поселок Свободный на Дальнем Востоке. Ежегодное путешествие в эти края, за десять тысяч километров от Москвы, актриса считает своим долгом. Ведь именно Гайдай в свое время заметил Наталью Леонидовну, открыл ее как комическую героиню. И по сей день зрители встречают нашу героиню фразами из культовых гайдаевских кинолент – «Не плачь, старушка, я в печали», «Пооблысели все из-за вас!». Даже десятилетний внук Володя, случись бабушке захандрить, поднимает ей настроение неизменным «И тебя – вылечат!» из знаменитого «Ивана Васильевича»



- Наталья Леонидовна, как вы перенесли восьмичасовой перелет из Москвы в дальневосточный областной центр – Благовещенск?

- Ой, великолепно. У меня был замечательный собеседник, с которым мы летели и разговаривали. Так что во время перелета самолет работал двигателем, а я – языком. Я вообще очень общительный человек, люблю поболтать, неважно где. Да и к перемещениям в пространстве уже привыкла. Приходится много ездить, в последнее время особенно.

- Чем занимались в Благовещенске?

– В первую очередь, практически даже не отдохнув от дороги, отработала концерт в областном центре. Мероприятие прошло в рамках кинофестиваля «Амурская осень». Потом отправилась в город Свободный. Это родина Леонида Иовича Гайдая. Погуляла по его родным местам, с огромным удовольствием пообщалась с земляками моего любимого режиссера. Глава города подарил мне копию памятника Гайдаю, что стоит в городке. Статуя хоть и маленькая, бронзовая, но очень тяжелая. Весит килограммов пять. Я отправила ее почтой. Везти с собой в сумке такую тяжесть мне не представилось возможным. Ну а потом – спать я не стала – выспаться, как говорится, всегда успеем – я отправилась на шопинг по местным магазинам. Продавцы всех торговых точек были в восторге, что я, так сказать, навестила их на рабочих местах. Мне сделали колоссальные скидки.

- Как на ваше появление реагируют зрители? Узнают, радуются?

- Просто подходят и говорят: «Спасибо вам, что вы есть. Спасибо за ваши роли». При виде других артистов или режиссеров люди просто с ними здороваются. А, заметив меня, просто расплываются в улыбке. Я думаю: ну и слава Богу, значит, не зря свою жизнь прожила. Не зря работала.



За гранью



- Как гайдаевская актриса, что вы можете сказать о нём?

- Леонид Иович в быту был очень мрачным человеком. Лишний раз даже никогда не улыбнется. Никогда не хвалил артистов на съемочной площадке. Спросишь его после съемок очередной сцены: «Леонид Иович, ну как?» – «Нормально» – отвечал он. И это была его высшая похвала! Зато когда он вел свои творческие вечера, он всегда очень тепло отзывался о своих актерах. Что он говорил обо мне! «Крачковская – одно из самых больших открытий в моей жизни!» Не комедии, а – Крачковская!

-Вас же к нему на съемочную площадку – и это общеизвестный факт – привел ваш же собственный супруг? Владимир Крачковский, он работал звукорежиссером на «Мосфильме»?

- Так и было. Гайдай как раз собирался снимать «Двенадцать стульев». Мы пришли, с моим мужем. Володя говорит: «Леонид Иович, я привел вам мадам Грицацуеву». Гайдай смотрит на меня, улыбается. Потом говорит: «Ну что же вы стоите? Идите, гримируйтесь». И все! Больше он проб не делал для этой роли. Остапа искал долго. Со мной пробовались восемнадцать актеров на роль Остапа. А я была все время одна.

- Режиссер очень щепетильно подходил к выбору артистов?

- Он просто заранее знал, что он хочет снимать и кого хочет видеть в той или иной роли. Выверял все до мелочей! «В девять утра начинается съемка. В восемь вы должны быть на гриме. В два будете свободны». Если он так сказал, значит, в два часа я действительно освобожусь. Он был невероятно пунктуален, и того же требовал от актеров. Артист не имел права прийти на съемочную площадку, не зная текста.

- То, чего на современных съемочных площадках, увы, нет…

- То, что сейчас творится в нашем кинематографе, это вообще за гранью! Не в сказке сказать, ни пером описать…Таких режиссеров, как Гайдай, уже нет. Очень обидно, что он так рано ушел.

- Его фильмы в свое время критики называли пустыми, бессмысленными – что во многом и подкосило комедиографа…

- Время показало, кто прав. И сейчас эти «пустые истории» показывают по телевизору, люди их помнят. На режиссерских курсах на гайдаевских лентах студентов учат, как надо снимать комедию. Гайдай этого своего успеха так и не вкусил в полной мере. Увы, так устроено наше государство, что признание часто приходит только после смерти человека. По принципу: умрет – узнаем, каким он был…



Провожатые и пенсия



- Какой вопрос вам чаще всего задают зрители на творческих встречах?

- Интересуют, как правило, всего две вещи. Моя внешность и отношение ко мне мужчин. Как-то я тут поинтересовалась: «Дорогие мои, а почему же вы не спрашиваете меня о творчестве?». Зрители отвечают: «А мы о вас и так все знаем!» Зато вопрошают: как это я, вся такая толстуха, и нравлюсь сильному полу? Я на это всегда отвечаю: «Посмотрите на мужчин в зале. Как они относятся ко мне? Знаете? Вот он, ответ на ваш вопрос». После этой фразы на меня обрушивался шквал аплодисментов. И это правда – я никогда не страдала от отсутствия поклонников. Не переживала, что живу… с пышными формами. Моя любимая фраза по этому поводу (грубо звучит, но, тем не менее, это правда) – мужчина – не собака, на кость не бросится. У меня всегда был целый полк кавалеров. Он и сейчас есть. Недавно привязался ко мне в Москве один человек, намного моложе меня. Он провожал меня домой, каждый вечер. (Мой супруг Владимир Крачковский, к сожалению, умер почти двадцать лет назад, поэтому я могу позволить себе такие «проводы»). Я все ждала, когда же ему надоест меня провожать… И вот в один прекрасный вечер парень намекнул, что готов подняться ко мне домой, попить чайку. На что я ему ответила: «Мальчик, ты что, маму потерял?» (смеется) Он и отстал.

- Словом, особенных поводов для расстройства в вашей жизни сейчас нет? Одно время некоторые газеты сообщали, что у вас серьезные проблемы со здоровьем, вы даже не можете выехать на гастроли…

- Сложный вопрос. У меня пенсия – четыре тысячи рублей. Большую часть этих денег плачу за квартиру. На остальное, как вы понимаете, прожить невозможно. Поэтому работаю. В свои шестьдесят девять лет пашу как «папа Карло». Мотаюсь по стране с концертами, чтобы заработать себе на хлеб. В перерывах между поездками ложусь в больницу. Но пытаюсь быть оптимистом – иначе не выжить…



Наглость на плаву



- Но ведь кто-то должен помогать артистам старшего поколения? Которые так много сделали для нашего искусства – и сегодня оказались «на грани выживания»? С этим можно что-то сделать?

- Не я же буду этим заниматься! И не вы! Должна быть какая-то система. Но это никому сейчас не надо. Старые артисты не нужны никому.

- А в кино вас сейчас не приглашают?

- Предлагают периодически, дают почитать сценарии. Но это же позор! Роли, о которых вслух даже говорить неприлично. Я в таких фильмах сниматься не могу.

- Наталья Леонидовна, последний вопрос. На ваш профессиональный взгляд, сейчас среди актерской молодежи таланты есть?

- Есть, конечно. Страна на таланты не обеднела. Только почему-то они прячутся. Сейчас на плаву те, кто понаглее, понахрапистее. В основном они идут в бой.

- Сорок лет назад таланту было проще пробиться?

– Там были свои сложности. Творческий человек во все времена занимался творчеством, и хватать, как правило, не умел. Вот мне, в отличие от многих моих коллег, никогда не приходилось «пробивать стены». Но я по жизни везучая. Снималась у ведущих режиссеров. Была окружена замечательными людьми. Вокруг меня всегда царила атмосфера талантливого благополучия…