Фрагмент картины художника Копейкина «Война миров»

«Приходите, матеря, подписать договора!» - подшучивал когда-то над простотой простых людей Корней Чуковский», - заявлено в анонсе на 1-й полосе «Литературной газеты» за 16-22 сентября с. г. Это утверждение неприятно удивило. Чуковский сам эдак не шутил, а процитировал некоего сочинителя, лозунгнувшего в рифму: «Приходите, автора...». Впрочем, анонс был посвящён теме фурсенковского вмешательства в грамматику. Сама тема является (по выражению широких молодёжных кругов) таким выносом мозга, что на невольную редакционную ошибку грех злобствовать. В других почтенных газетах бывает и похуже. «Литгазету» строгий Корней Иванович простил бы.

Однако радует, что Чуковский не видит, например, нынешней «вечерней сказки для малышей». Наряду с Хрюшей и королевой красоты Оксаной Фёдоровой передачу теперь ведёт курносое существо, которое мне показалось неудачным осовремененным образом домового Кузьки. Ничего похожего - выяснилось, что это воспитанник Чуковского, Бибигон. Правда, похож он не столько на маленького рыцаря печального образа, сколько на малолетнего подручного Кирилы Петровича Троекурова или, в лучшем случае, на плюшкинского Прошку, подтибрившего фирменную футболку. Этому Бибигону не полагается ни треугольной шляпы, ни шпаги, ни манер, собранных от Тартарена, Дон Кихота, Орландо и Ринальдо. Проще надо быть.

Вихрастого недоросла и тётю Оксану сменяют нарисованные на компьютере облые чудовища. Это новая российская мультипликация - пардон, анимация. Получившийся продукт сродни озвученным «Телепузикам» - явно не сказки Пушкина, не «Ёжик в тумане», не симпатичные чешские немые мультфильмы, нехитрые условности коих тоже приучают к некоторым умственным усилиям. Увидав такое, покойный аниматор-авангардист Александр Татарский (классик, но, увы, и один из могильщиков нашей мультипликации) повторил бы своё жёсткое разъяснение: «Есть мультипликация советская, а есть мультипликация кондовая: сначала мышка пукнула, а зайчик её пожалел, потом наоборот, а ещё потом они вместе спели песенку; песенку поёт детский хор, ни черта не разберёшь».

А Чуковский, увидав, к чему пришли его воспитанники, вспомнил бы Сашу Чёрного: «Дама, качаясь на ветке, пикала: «Милые детки! Солнышко чмокнуло кустик, птичка поправила бюстик и, обнимая ромашку, кушает манную кашку...»