некомплектного ряда отдали под перенесенные сюда имена героев Октября Барболина и Жебрунова, а бывшая 5-я еще в 1922 году ушла под имя большевика Бабаева.

Не устранена неполнота нумерации у улиц Соколиной Горы, число которых росло вплоть до 1956 года, когда появилась 10-я улица с этим именем. Яркое, исторически ценное, оно напоминает о потешном соколином дворе, обслуживавшем в XVII веке царские охоты в Измайловском лесу. В последние десятилетия началось прореживание и этой цифири. В ходе застройки «Горы» к середине 90-х годов из десяти улиц уцелела лишь половина — 3-я, 5-я и 8—10-я улицы. Будем надеяться, что хоть одна из них сохранит это колоритное имя.

Сбережем хотя бы и еще одну из четырех уцелевших (а было больше десятка!) улиц Текстильщиков.

Какие вопросы и споры все еще возникают по поводу «номерных»?

Некомплектными оказались не так давно и бывшие четыре Мещанские улицы — три из них превратились в проспект Мира и улицы Гиляровского и Щепкина, а 4-я Мещанская оставалась с прежним номером без первых трех. В 1966 году «небрежность» ликвидировали, номер отбросили и оставили улицу называться просто Мещанской. Тут-то и возроптали несогласные, притом не с мещанской сутью имени — имя это исторически ценное, наследие былой Мещанской слободы, где селились военнопленные «мещане», то есть горожане — выходцы из городов («мест », «мяст ») с Украины, из Белоруссии и Литвы после русско-польской войны 1654—1667 годов. Значит, мещанством в современном смысле слова название совсем не пахнет. Но оппоненты считают, что в историю Москвы вошла именно Четвертая Мещанская, и не важно, что она растеряла соседей с предыдущими номерами. Ведь уберегли же Малую Калужскую, утратив Большую (есть еще и такие «некомплекты » — Новые улицы без Старых, Большие без Малых, Верхние без Нижних и наоборот).