лено внимание. Действовала она отнюдь не только «из-под палки». Последующая деятельность П.В. Сытина показала, что он не без увлечения корчевал то, что полагалось, и даже проявлял при этом недюжинную инициативу и изобретательность, что, впрочем, не мешало ему тут же и сохранять и даже восстанавливать кое-что старинное.

Поводы для гневных инициатив и требований заменять имена были бесчисленны и подчас удивительны.

В 1924 году переименовали ни в чем не повинный Протопопов, он же Протопоповский, переулок в... Безбожный! Прежнее имя звучало, видите ли, как пропаганда «опиума для народа», хотя в нем и упоминался всего-то один из рангов священнослужителей! Но смущаться было и вовсе неотчего — имя просто сохраняло фамилию домовладельца! Мало ли вы встречали людей с фамилией Протопоповы — не возникала же мысль о генеалогических розысках, в каком поколении и какой протопоп помог образоваться такой фамилии. Да и протопопы бывали разные — чего стоил один Аввакум!

Публичная известность «Безбожного» сильно возросла с постройкой тут здания для множества писателей — они-то и вознегодовали против доставшегося им адреса. Унизительным назвал его О.В. Волков, а Окуджава выразил свое огорчение даже в стихах. Были уже и протесты, говорящие о непристойности такого имени, особенно в дни поворота к доверию и уважению по отношению к Церкви. Но скольким слово «протопоп » еще и теперь резало ухо — готовы были пойти на присвоение имени какого-нибудь очередника-пи-сателя из тут живущих (мало ли среди них и достойных, а не только застойных), чем на восстановление прежнего.

В апреле 1992 года имя Протопоповский переулку вернули, и я с радостью поздравил его жителя — престарелого О.В. Волкова с таким «новосельем» — с долгожданной переменой адреса, который он стеснялся даже давать своим корреспондентам.

Под двумя ударами пали обе Божедомки, а с ними и Бо-жедомский проезд. Взамен Старой Божедомки в 1927 году,