шевистским только 30 лет (с 1933-го) — в память об Обществе старых большевиков.

Графов издевается над неприкосновенностью мозгов депутатов Моссовета. «В запале» они у него «ошалевают переименованиями» «по дурьему азарту» — такая вот свобода слова («переименования » — это о возврате законных названий). И даже попытки нет понять, что тут никакие не «шалости ума».

Почему имя хамовнического большевистского комиссара Савельева-Шелехеса, удостоившегося в этом районе даже двух улиц, решили заменить именем князя Пожарского? Да потому, что штаб князя находился тут рядом во время его победного боя с ляхами (прежнее «Савёловский » не возвращали как тезку привокзального). Полистал бы фельетонист литературу, прежде чем высовываться со злопыхательской критикой. Или он так начитан, что ему роднее позорные строчки о Минине и Пожарском у Алтаузена: «Мне говорят, они спасли Россию. А может, лучше было не спасать?»

Ирина Кутьина в «Московской правде» за 26 мая 1993 года озаглавила очерк иронически: «Улица кой-кого» с подзаголовком «Грустные заметки о московской топонимике». Приятно, что она одобрила возврат имени Леонтьевскому переулку — свидетелю стольких событий истории (да и Станиславский жил в Лсонтьевском, а не «на Станиславского» — его-то личная память не достойна ли уважения?). Но журналистка в прямой ущерб репутации не постеснялась дамской подписью подкрепить замену фамилии чешского писателя-гсроя вовсе непотребным созвучием (запретный плод слаще пресного многоточия). Но ладно, не нравственность здесь обсуждаем. А вот ирония насчет «кой-кого» угодила в самое авторшу. Задание по третьему пакету предполагало вернуть имена в пределах Садового кольца. А она гневается, что не меняем имен внекольцовым Коммунистическим, Войковским и «Беле Куну». В черных списках они давно значатся, дойдем и до них, если нам дадут продолжать это доброе дело.