Тень воображаемой башни    79

ному опыту: «Строение должно неизмеримо возвышаться почти над головою зрителя, чтобы он стал, пораженный внезапным удивлением, едва будучи в состоянии окинуть глазами его вершину... Чтобы люди лепились под ним и своею малостью увеличивали его величие!»

На пленуме Союза архитекторов в 1939 г. Мордвинов, один из руководителей сталинской фракции, ничего кроме хвалебных слов не мог сказать об этом проекте, «штурмующем небо», который в конечном счете обязан своим существованием мудрому руководству партии. Его речь закончилась, по обычаю тех лет, здравицей в честь «нашей великой и мудрой партии» и «нашего вождя, великого Сталина». Протокол фиксирует: «Бурные аплодисменты, все встают».

Старые москвичи вспоминают о начале строительных работ в 1939 г. А те, кто еще старше, помнят о том, что предшествовало началу строительных работ, — о сносе напыщенного храма Христа Спасителя, который, находясь в центре, оказался препятствием для столь важного намерения. Как в ту пору, так и сегодня советские историки искусств сознательно умаляют художественное значение этого памятника архитектуры, говоря только о его мелкобуржуазности, безвкусии и помпезности. В действительности же до начала 1930-х гг. храм этот не случайно был символом Москвы: его воздвигли после победы над Наполеоном, и строительство продолжалось более полувека. Благодаря своей византийско-русской пышности и своим размерам — храм вмещал как-никак 10 тыс. человек — это здание стало символом национального пробуждения России, окрашенного в славянофильские тона. Едва ли на какой-нибудь видовой открытке из Москвы до 1930 г. не было этого здания с куполом. Теперь же его снесли в кратчайшее время, доказав тем самым превосходство государственного планирования. Так, во всяком случае, думал находившийся тогда в Москве бывший руководитель «Баухауса» из Дессау, Ханнес Майер, констатируя, что в Женеве четыре года искали место для Дворца Лиги Наций, а в Москве решение о месте строительства было принято за четыре недели.

Здесь стоит ненадолго остановиться и выйти из поезда советской истории 1930-х гг. Православное духовенство уже тогда было уверено, что снос огромного дома Господня не останется безнаказанным, и богобоязненные люди до сих пор говорят, что провал строительства дворца мог быть только карой Божьей за преступление против церкви. Не вдаваясь в содержание этих пророчеств, отметим удивительные параллели, существующие между сооружением безобразного храма в прошлом столетии и планом еще более безобразного Дворца Советов примерно веком позже. Так и кажется, что в истории строительства Дворца Советов заключена и история строительства собора.

После пожара Москвы в 1812 г. судьба Наполеона была решена. Россия явилась авангардом европейского освободительного движения против