СИЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Приезжий знает, что Советский Союз — ведущая держава почти во всех видах спорта, а в некоторых даже обладает неоспоримой монополией на протяжении десятилетий. Он знает также, что рекорды обеспечиваются не только количественным преимуществом, в их основе должен лежать принцип массового спорта. Доказательств достаточно: списки рекордсменов, итоги Олимпийских игр и всевозможных чемпионатов мира. В соответствующих проспектах — цифра на цифре.

В этой игре цифр Москва — не исключение и, пожалуй, занимает первое место: в городе 60 больших стадионов, более 2 ООО спортзалов, 45 плавательных бассейнов, 400 футбольных полей, огромное число легкоатлетических площадок, дворцов спорта. Практически нет ни одного общественного учреждения, ни одной большой фабрики без собственной спортивной организации; около 3 200 «физкультурных коллективов» и более 100 клубов, среди которых такие знаменитые, как «Торпедо», «Серп и молот», «Спартак», — это выражение «массовой спортивной работы», охватывающей около миллиона москвичей.

Приезжий, получив первое впечатление, говорил с одним знакомым иностранцем о том, действительно ли в этой стране в качественном и количественном отношении занимаются спортом больше и иначе, чем, скажем, в Германии или Америке, где подобных цифр вряд ли следует ожидать. Их нет хотя бы потому, что они попадают в рубрику общественных организаций, занятия спортом там в основном — дело индивидуальное. Затем последовала дискуссия об организации досуга здесь и на Западе.

Несмотря на данные статистики и указание на качественное отличие «массового спорта» от «буржуазного спорта высших достижений», какой-то нерешенный вопрос остался висеть в воздухе.

В любом случае несомненно, что физкультура — «физическая культура» — и спорт являются здесь составной частью общественной жизни, а тем самым входят и в государственно-политическую сферу, как ни в какой другой стране. Спорт уже в черте города не оттесняется в периферийные зоны, на непригодные для строительства и промышленности окраины и островки между автомобильными и железными дорогами, перекрещивающимися в пригородах, можно сказать: в природные ареалы, оставшиеся бесполезными