Пролетарская твердыня 185
видеть. Это цвет той части русских рабочих и интеллигентов, которые не сдались. Сразу же приходит в голову: куда делись эти лица? Кто из этих людей умер своей смертью?
Почему изменился облик рабочего и революционного интеллигента? Сегодня, во всяком случае, такие лица реже встречаются в Советском правительстве (говорю без ностальгии, просто констатируй) факт), и увидеть их можно скорее среди изгнанных.
Вот еще пища для раздумий. Здесь неоднократно демонстрируется Бутырская тюрьма — например там, где портрет Шмита, или вот — показано, как заключен- Самодельная
ных отправляют на этап, под конвоем, часть уже наполовину обрита, дру- бомба гая — в ножных кандалах. Выставлены многочисленные разновидности московских кнута, напомнившие мне о плетях работорговцев, с короткой рукояткой и ^р^дов длинным, сплетенным из кожи хвостом. Есть смирительная рубашка, применявшаяся для особенно опасных заключенных. И, наконец, оригинал счета: расходы по исполнению смертного приговора — 5 рублей 70 копеек (1908 г.). С 1907 по 1908 г. было осуждено около 26 тыс. человек, из них
5 тыс. приговорены к смертной казни. Похоже, счета оплачивались с лихвой в последнем усилии искоренить ядро мятежа, явно угрожавшего повториться.
Но, даже платя по этим чудовищным счетам, с горсткой мятежников не удавалось покончить. О чем задумается посетитель, зная, что Бутырка и сегодня вовсе не стала музеем?
Счет, предъявленный другой стороной, представлен в залах «Февраль —
Октябрь — Гражданская война». Здесь остановлено время: реконструирована комната, в которой ночью 26—27 октября 1917 г. состоялось первое заседание Военно-революционного комитета Краснопресненского района, в другом помещении с венскими стульями, книжным шкафом и пишущей машинкой «Мерседес» работали большевики Красной Пресни.
Следующие отделы, более близкие к современности, может быть, менее важны для того, кто интересуется волнующими подробностями истории, но не для того, кто переживал эту историю как ее современник. Здесь показано восстановление обычной жизни, переход к повседневности; я непроизвольно ускоряю шаг, будто всё уже знаю, будто история, последовавшая за «великими днями», не может предложить ничего кроме изделий табачной фабрики «Дукат», похвальных грамот и дипломов, которые теперь наряду с профилем Ленина украшает и более резкий — Сталина. Но это ошибка.
Краснопресненские рабочие оказались способны на многое: они формировали отдельные батальоны, уходившие на фронты Гражданской войны, на северо-запад и юго-восток; они составляли ядро «двадцатипятитысячников», отправлявшихся в деревню, чтобы втолковать массам идеи коллективизации;